Без Веры

Ольга, видать, спалилась в больничке на наркоте и оказалась перед выбором: топтать зону или работать на мусоров. Она предпочла ссучиться. И тут как раз подоспел Анатолий Андреевич с интересным заданием: «А давай-ка, Оленька, вычисли нам Константина Разина, с которым ты когда-то была так близко знакома. А для этого иди поработай немножко в приемном отделении клиники, где твой бывший возлюбленный нарисуется в ближайшее время». Хотел бы я знать, как этот ублюдок пронюхал о наших с Ольгой давних отношениях? Небось, в поисках хоть какой-нибудь информации обо мне перерыл все «Кресты». Впрочем, на то он и мусор.

Ведь разведал же кум каким-то образом то, что я сделал пластическую операцию? Ведь был почему-то уверен в том, что я все еще гашусь в Петербурге, а не свалил в другой город? И что я отправлюсь на профилактическое обследование или лечение именно в «Эскулап», а не куда-то еще?

«Все-таки это везение, – пришел к заключению я. – Или обостренная интуиция мусора. Что ж, поздравляю вас, Анатолий Андреевич, с победой. В этом раунде нашего затянувшегося поединка вы оказались сильнее. Вот только финальный гонг еще не ударил».

Синий «вольво» тронулся с места и вскоре скрылся из виду, увозя неизвестно куда мою Ольгу… Мою бывшую Ольгу. Продажную мусорскую гадину, которую братва придавит в ближайшее время. Как только у меня будет такая возможность, я сразу отправлю маляву Стилету, где подробно изложу все, что со мной произошло, и где закажу Олю Стрелкову, ментовскую суку. При этом, попрошу мочить ее не спеша, чтобы она успела все осознать и сполна раскаяться в том, что по-подлому сдала мусорам человека, который ей полностью доверял. Который ее так любил!

Анатолий Андреевич подошел к «Волге» и – как же ему не терпелось! – не успев сесть в машину, уперся рожей в лобовое стекло, пытаясь разглядеть меня на заднем сидении. Разглядел, мерзавец. Скуластая харя расплылась в широченной довольной улыбке. Я нашел в себе силы улыбнуться в ответ. Надо уметь достойно проигрывать.

– Ну, здравствуй, Константин Александрович. – Налюбовавшись на меня через лобовое стекло, кум забрался в «Волгу» и, устроившись на переднем сидении, обернулся ко мне. – Ишь ты, как изменился! Что с человеком делает время! Что с ним может сделать хороший хирург-косметолог! Случайно бы встретил на улице, так не узнал бы…

– Не юродствуй, Анатолий Андреевич, – перебил я его. – Расскажи лучше, что будет дальше. Куда мы сейчас едем? Где будем встречать Новый год? – Несмотря на обилие неприятных сюрпризов, свалившихся на меня за последний час, я не утратил самообладания. И полностью отдавал себе отчет в том, что сейчас изображать из себя целку, жертву чудовищного недоразумения, бесполезняк. Если бы я начал вопить о том, что никакой я не Разин, а Денис Сельцов, то выглядел бы просто-напросто глупо. А кум расколол бы меня без проблем. Уж это-то он умеет. Поэтому я решил играть с ним в открытую. А там что будет, то будет.

– Новый год, говоришь? – едко ухмыльнулся Анатолий Андреевич. – Тебе предстоит встречать его в Пятигорске. В ИВС. В отдельных апартаментах. А вот я… – Он картинно вздохнул. – Я предпочел бы делать это в Ижме с семьей – с Кристиной и Анжеликой. Живут они, бедные, одни, без меня, уже два месяца, пока я гоняюсь за тобой, ненаглядным, по всему Петербургу. Но, похоже, все позади. И слава Богу. Надоело. – Кум отвернулся от меня, дисциплинированно пристегнулся ремнем безопасности, бросил водиле: – Поехали. – И негромко произнес, словно разговаривая сам с собой: – Эх, и насрал же ты мне, Константин.

– Как? – наивно поинтересовался я.

– Ты еще спрашиваешь! – В голосе кума прозвучало неприкрытое раздражение. – Еще бы немного, и меня из-за всего, что ты учинил, поперли б на пенсию. Сколько нервов и денег мне стоило отделаться лишь строгим выговором, говорить не буду. Но поверь, что много. Очень много! А как тебе, Разин, моя сестра, которой после твоего нападения до сих пор снятся кошмары?! Как по-прежнему обожающая тебя дура Кристина, которая снова пыталась покончить с собой, и сейчас все время проводит в слезах и идиотских мечтах, что когда-нибудь встретит тебя? Кому, как не тебе, понять мое стремление все же надрать тебе задницу. Ведь сам же больше четырех лет жил только мечтами отомстить тем, кто тебя засадил. Так отомстил же. Вот и я…

«Дерьмо! И как же много моих личных тайн, оказывается, ты знаешь! – поразился я. – Вот уж никогда не подумал бы».

Анатолий Андреевич ненадолго замолчал, выковырнул из пачки сигарету и, закурив, продолжил вещать мне о том, какой я мерзавец и как меня, такого скользкого и неуловимого, все же поймали.

– Пришлось брать отпуск и ехать в Питер. Я знал, что ты там – уж больно ты наследил, гоняя свою бывшую женушку и брательника. И кое-кого еще. В общем, приехал я в Петербург. А там у меня море друзей – вместе учились, вместе когда-то работали. А у этих друзей везде есть свои люди – хоть в блатном мире, хоть среди самых дешевых бандитов.

– В семье не без урода, – подал я голос.