Без веры

— «Извините» на этот раз не пройдет. Оно означает, ты поняла суть претензии и постараешься исправиться… — Начальник полиции замолчал, чтобы Лена осознала смысл его слов. — «Извините» я слышал бесчисленное множество раз, а сейчас вместо пустых обещаний хочу увидеть конкретные действия.

Невозмутимый тон был страшнее истеричного крика. Лена смотрела в пол, гадая, насколько хватит терпения шефа, прежде чем он укажет на дверь.

Неожиданно поднявшись, Джеффри застал ее врасплох. Поддавшись безотчетному страху, детектив вздрогнула, будто шеф хотел ее ударить.

Пораженный до глубины души, Толливер во все глаза смотрел на помощницу.

— Просто я… — Лена не находила слов. — Вы меня напугали.

Приоткрыв дверь, начальник полиции крикнул Марле:

— Сейчас зайдет женщина, сразу отправь ее ко мне. — Мэри Уорд приехала. Только что видел, как она заезжает на парковку.

— Она же вроде бы не любит водить? — спросила Лена, пытаясь взять себя в руки.

— Значит, сделала исключение, — отозвался Джеффри, разглядывая помощницу, словно книгу, которую никак не мог прочитать. — Побеседуешь с ней?

— Конечно! — кивнула женщина, силой воли поднимая себя со стула. Одергивая блузку, она остро ощущала полную свою никчемность.

Толливер сжал ее руку, и Лена испытала самый настоящий шок. Обычно шеф так себя не ведет, это совсем не в его стиле.

— Мне нужна твоя помощь, — прошептал инспектор.

— Можете на меня рассчитывать. — Выдернув ладонь, она снова принялась разглаживать блузку, на которой не было ни одной складки. — Пойдемте!

Не дожидаясь ответа шефа, детектив Адамс решительно расправила плечи и вышла в зал для инструктажа. Когда Лена появилась в приемной, Марла как раз звонила по внутреннему телефону.

В коридоре, прижав к груди сумочку, ждала Мэри Уорд.

— Инспектор Толливер! — подчеркнуто не замечая его коллегу, воскликнула гостья. Вокруг шеи Мэри был завязан черно-красный, изъеденный молью шарф. Ни дать ни взять убитая горем старушка. А ведь она всего на лет десять старше Лены! Вывод: либо притворяется, либо мисс Уорд действительно самое жалкое и забитое существо на свете.

— Пройдемте в кабинет! — предложил начальник полиции и, не дав возразить, взял Мэри под руку и повел по коридору. — Помните детектива Адамс?

— Зовите меня Лена, — с приторной любезностью предложила детектив. — Хотите кофе?

— Не употребляю напитки с кофеином, — отозвалась женщина, а в голосе звучало такое напряжение, будто она долго кричала и сорвала горло. Заметив в манжете смятый носовой платок, Лена догадалась — плакала.

Желая создать комфортную обстановку, Джеффри открыл дверь и усадил Мэри за стол. Дождавшись, пока гостья устроится, Толливер занял соседний стул, а детектив держалась немного поодаль, поняв, что гостья предпочитает общаться с шефом.

— Мэри, чем я могу вам помочь?

Женщина молчала, и в звенящей тишине слышалось ее тяжелое дыхание.

— Инспектор Толливер, вы рассказывали, что видели мою племянницу в гробу.

— Да.

— И что закопал ее Коул.

— Верно, — кивнул инспектор. — Перед смертью Коннолли признался.

— Это вы нашли ее? Сами?

— Мы с женой гуляли в лесу, увидели торчавшую из земли трубку и вырыли гроб.

Достав носовой платочек, Мэри высморкалась.

— Несколько лет назад… — начала она. — Мне придется начать издалека.

— Не спешите.

Совет был воспринят буквально, и, поджав губы, Лена едва удержалась, чтобы не встряхнуть гостью за шиворот.

— У меня двое сыновей, — наконец выжала из себя Мэри, — Уильям и Питер, они живут на Западе.

— Да, вы нам говорили, — кивнул Джеффри, хотя Лена ничего подобного не помнила.

— Они решили оставить церковь. — Гостья снова высморкалась. — Терять детей было очень больно! А ведь мы от них не отказывались… Каждый сам принимает решение, и мы не отлучаем людей за то, что… Мои сыновья отвернулись от нас, от меня…

Джеффри ждал, нетерпение выдавали только пальцы, судорожно сжимавшие поручни.

— Коул был с ними очень суров. Часто наказывал…

— Мучил?

— Наказывал, лишь когда они этого заслуживали, — выдавила из себя Мэри. — Мой муж умер годом раньше, и я была благодарна Коулу за помощь. Считала, им нужна твердая мужская рука, — всхлипывала гостья, вытирая платочком нос. — В то время нравы были совсем другие… Жили совсем по-другому…

— Понимаю, — продолжал поддакивать Джеффри.

— У Коула имеются, то есть имелись, очень четкие представления о том, что хорошо и что плохо. Я ему доверяла, и папа тоже… Мы едва ли не посланника Божьего в нем видели.

— А потом что-то изменило ваше отношение?

Мэри Уорд тонула в море всепоглощающей грусти.

— Нет, я верила каждому его слову. Детей теряла, но продолжала верить. Даже от дочери отвернулась!

Лена изумленно вскинула брови:

— У вас есть дочь?

— Да, Джини.

Толливер откинулся на спинку кресла, хотя тело оставалось напряженным, как сжатая пружина.

— Она рассказала… что с ней делал Коул, — Мэри запнулась, — и про тот гроб в лесу…

— Коннолли ее закапывал?

— Они пошли в поход, — пояснила Мэри. — Коул постоянно брал детей с собой.

Детектив Адамс не сомневалась, что шеф думает о Ребекке, которая часто убегала в лес.

— И что, по словам вашей дочери, случилось?