Без вести пропавшая

Часы! Он вспомнил. Это была одна интересная Оксфордская история о переводе часов назад. В церкви Святого Бенедикта были электрические часы, и в течение многих лет в переводе стрелок назад изощрялись и мудрое духовенство, и миряне. Часы украшали северную стену, и стрелки синего циферблата передвигались с помощью сложного рычажного устройства, расположенного позади циферблата, к которому поднимались по узкой винтовой лестнице, ведущей на крышу башни. Проблема была в этом. Никто сразу, манипулируя рычагом за циферблатом, не мог наблюдать последствия своих манипуляций, а стены церковной башни были такими толстыми, что даже помощник с мегафоном, стоящий вне церкви, не мог докричаться до манипулятора. Каждый год, таким образом, один из церковных старост поднимался по винтовой лестнице, чтобы передвинуть рычаг примерно в правильном направлении, затем спускался по лестнице, чтобы выйти из церкви и посмотреть вверх на часы, затем поднимался по лестнице еще раз, чтобы сдвинуть рычаг еще на несколько поворотов, затем снова спускался. И весь процесс повторялся до тех пор, пока, наконец, часы не синхронизировались. Такая длительная и физически сложная процедура просуществовала несколько лет, пока один непримечательного вида кадильничий (считавшийся настоящим мастером кадильно-махательного ремесла), преодолев стеснительность, не предложил священникам отключать предохранитель в коробке питания ровно на шестьдесят минут, что помогло бы сделать часы не только более точными, но и избавить пожилого смотрителя от перспективы коронарного тромбоза. Эта идея обсуждалась в течение достаточно продолжительного времени, и, наконец, была принята церковным комитетом. Она оказалась удивительно эффективной, и в настоящее время стала прочно установившейся практикой.

Кто-то рассказал Морсу эту историю в пабе, и он вспомнил сейчас о ней. Ему нравился Льюис, но, несмотря на болезнь, он даже теперь бегал вверх и вниз по винтовой лестнице, проверяя алиби. Но сейчас он был вне расследования – по крайней мере, на несколько дней. Это давало возможность Морсу убрать предохранитель прочь и перевести стрелки назад, но только не на один час – а намного, гораздо дальше этого. На самом деле на два года, три месяца и более, в тот день, когда Вэлери Тэйлор исчезла.

Глава двадцать третья

Констебль Диксон вскоре понял, что к чему, и почувствовал, что втайне взволнован, когда увидел, что бедная женщина заметно нервничает. Это был шестой дом, который он посетил, дом на противоположной стороне улицы от дома Бэйнса, и ближе к главной дороге.

– Вы знаете, сударыня, что мистер Бэйнс, живший через дорогу, был убит в ночь на понедельник? – Миссис Томас быстро кивнула. – Э-э... вы знали, мистера Бэйнса?

– Да. Он жил на нашей улице почти столько же, сколько и я.

– Я, э-э... мы, э-э... хотим найти свидетеля, который мог бы кого-то видеть входящим в дом Бэйнса той ночью – или выходящим, конечно.

Диксон остановился на этом и посмотрел на нее с надеждой.

Теперь ей было почти семьдесят, с тощей шеей и плоской грудью, миссис Томас была вдовой, которая мерила радости собственной жизни здоровьем и счастьем своего белого кота, который игриво и любовно вращался волнообразными спиралями вокруг ее ноги, пока она стояла на пороге своего дома. И она была почти рада, что этот молодой офицер полиции позвонил, потому что она видела кое-что в понедельник вечером, и сегодня утром, в среду, она решила, что должна кому-то сообщить об этом. Было бы так легко сделать это в первые захватывающие часы, когда были повсюду полицейские; и позже тоже, когда они пришли и установили знаки, запрещающие парковку у фасада дома. Тем не менее, все это было так туманно в ее сознании. Она не раз задавалась вопросом, может ли она сделать это, потому что она умрет от стыда, если доставит полиции какие-либо проблемы без всякой причины. Это всегда было так характерно для миссис Томас; она пряталась незаметно по углам жизни и редко отваживалась выступить вперед.

Но да; она видела кое-что.