Без воздуха

Приехали приглашенные инструкторы. Один невысокий жилистый то ли казах, то ли еще кто из этих народов. Второй повыше, типичная усатая рязанская морда. Но мощь и скорость видны даже в скупых, экономичных движениях. А лицо-то уж больно знакомое. Где же я его видел?

Одного рукопашника представил сам начальник кафедры. Низкорослый казах — майор запаса Борис Орсынбаевич Лисенбаев. Видать из нелегалов. Когда рассказывал о цели занятия, проступал явственный акцент. Так на русском говорят янки откуда-нибудь из Сан-Франциско.

Лисенбаев представил своего товарища, латыша Криса Рейса. Вот, латыш! А я думал, русский. Этот тоже говорил с акцентом, но получше казаха.

Лисенбаев показывал удивительные вещи. «Трехсантиметровый» удар. Кулак инструктора находился возле груди спарринг-партнера. Незаметное глазу движение, и партнер летит на маты. Он рассказал о философии нового вида рукопашного боя «Джит Кун До», которому сейчас обучают оперативников специальных групп, посмотрел на наши спарринги, давал очень умные и дельные советы. На меня он глядел очень внимательно, изредка что-то говорил своему напарнику. Потом провел с Рейсом показательный бой. Такой техники я раньше ни у кого не видел.

Но вот усатый Крис Рейс кого-то мне напоминал. Убежденность в этом росла с каждой минутой, пока я наблюдал за ним на татами.

Он начал приглашать курсантов для спарринга. Лисенбаев судил и наблюдал за мерами безопасности при проведении учебной схватки.

После того как Рейс буквально в считанные секунды выстегнул пару спарринг-партнеров я решился выйти на татами. Церемонный поклон. И тут я словно предугадываю, что сейчас будет, высоко подпрыгиваю, пропускаю под собой ногу Рейса, изворачиваясь в воздухе, уклоняясь от удара правой, перекатываюсь и встаю на ноги.

Да, все понятно. Вот он, оказывается, где, а я все мучился, думал, что стало с оклахомским рейнджером. Помнит ли он сержанта Лепски и свою погибшую группу?

На Рейса словно ступор напал. Он меня узнал!

— Хай, Чак! — бросаю я ему по-английски и со всего маху луплю в промежность.

Повелся этот псевдолатыш, успел выставить жесткий блок. Знал, куда я ему влуплю. Но я голень так и не довел. Использовал маховое движение левой ноги, вскинул правую. Чак, как и в прошлый раз, ожидал футбольного удара в грудь, повел плечом, блокируясь, выставил ногу. Сейчас все напряжение у него в плече и в блоке на промежность, который он уже начал перемещать, уловив мах моей правой.

На! Если бы не психологическая обманка, я наверняка отсушил бы себе ногу об это железобетонное бедро. А тут я свалил Чака Норриса. Мои курсанты и инструкторы восхищенно охнули. Ведь дело происходило в какие-то доли секунды.

Лисенбаев выдал замысловатое американское ругательство, которое понял только я. Крис Рейс тяжело поднялся с татами. Казах тут же прекратил схватку. Мы церемонно поклонились друг другу. В глазах у Норриса-Рейса я увидел что-то вроде страха и примирительно ему улыбнулся. Борис Орсынбаевич отвел Рейса в сторону и обмолвился с ним парой слов. Потом он пригласил меня в кабинет начальника кафедры.

Там состоялся разговор, в ходе которого я клятвенно, чуть ли не под подписку, пообещал никому не рассказывать о том, где раньше встречался с Крисом Рейсом. Лисинбаев пригласил меня в ВИФК для индивидуальных тренировок. Ну что же, воспользуемся. Хотя мне кажется, что пуля быстрее всяческой руки и ноги в несколько раз.