Без жалости

Мама тоже не осталась в стороне, прибежала на обед, сходу наехала на меня как танк на лягушку - шумно и эмоционально, как это умеют делать все хохлушки. Для начала, огрела меня полотенцем - для завязки разговора, одновременно потрепала по голове - как ты вырос сынок. А потом перешла к сути вопроса - за Соньку зацепилась, это тема для неё была самой животрепещущей. 'Доброжелательные' знакомые, ей во всей красе расписали, как мы с Сонькой гуляем по посёлку за ручку, что целуемся с ней без устали и что вообще, Сонька от меня беременная.

-Сынок, как ты мог? - вопрошала она, заламывая руки, - Ты же ещё такой молодой!

-Да дурное дело не хитрое, мама, - покаянно ответил я.

-Так это правда?! - застыла мать в шоке.

-Чего, правда? - сделал я честные глаза.

-Что Сонька от тебя брюхатая!

-С чего ты взяла? - возмутился я.

-Так ты сам сейчас сказал!

-Когда я такое говорил? Не говорил я такого, - открестился я.

-Как не говорил? Только сказал, что дурное дело не хитрое, - уличила меня мать.

-Это говорил. А то, что брюхатая, не говорил. Да и как она может от меня забеременеть, ясли я её только за руку держал, - возмутился я.

Мать зависла, обдумывая, кто что сказал, потом помотала головой, приводя мысли в порядок.

-Запутал ты меня совсем. Значит, Сонька не брюхатая?

-Нет ещё.

-Как это нет ещё?! - снова взвилась мама, - Я тебе сейчас дам - нет ещё!

-Мам, ты чего, - опасливо отошёл я в сторону, - Ей теперь что, ни за кого замуж не выходить, что ли? Так это вы с тётей Розой и самой Сонькой решайте, я-то тут причём?

-Как не причём? - снова подзависла мать, - Я тебе сейчас дам, не причём! И вообще, ты чего меня путаешь?!

-Мам, я тебя не путаю, ты сама запуталась, - ответил я, прячась от неё по другую сторону стола. А то размахалась полотенцем как Чапаев шашкой.

-Вовка, ну-ка говори честно матери - с Сонькой гулял по посёлку? - поставила мать вопрос ребром.

-Гулял.

-За руки держались?

-Держались.

-До дому провожал?

-Провожал.

-Целовались?

-Нет.

-Как это нет?! - снова взвилась мать, - Половина посёлка видела, как вы с Сонькой миловались возле её дома.

-Так мы не целовались, это я её поцеловал. Разок, - ответил я, сделав мечтательное выражение лица.

-Ах ты, кобель! - мать снова подняла ветер своим оружием массового поражения, я специально дал себя догнать и несколько раз, получил честно заработанное. Для полного взаимопонимания, мать меня ещё за чуб дёрнула, - Разок значит? Это вчера разок, сегодня два разка, а потом Сонька придёт домой и скажет - мама, меня Вовка Онищенко обрюхатил?

-Да я откуда знаю, мам, чего она там скажет! - возмутился я.

-Ах, ты не знаешь? - и снова начала выбивать пыль. Наконец, утомившись гоняться за мной по дому, мать присела и снова спросила, - Так Сонька не брюхатая?

-Да я откуда знаю?! - возмутился я.

-Вова, не путай меня! - снова привстала мать, - Честно скажи!

-Да я откуда могу знать, мам? Если и брюхатая, то я тут не причём.

-Ага, значит вы с ней не...- мать с намёком посмотрела на меня.

-Нет мам, мы с Сонькой 'не', - сознался я.

-Я этой Филимонихе, все космы выдеру за её язык, - мечтательно проговорила мама, - А ты смотри у меня! Чтобы не шалил с Сонькой, а то знаю я вас - молодых, да ранних. Вам только дай волю!

Спрашивать, откуда она знает про 'молодых, да ранних', я не стал. А то опять на полчаса скандал закатит. Она это любит. Наконец, мать собралась обратно в клуб, дёрнув напоследок меня за чуб, в воспитательных целях. На лысо обриться, что ли?

***

Подхватив бредень и заскочив за Федькой, отправились на плёс, порыбачить. Надо маме отомстить, подкинуть ей заботы - рыбу чистить. Ну, это я шучу, рыбу я сам почищу, мне не сложно.

-Вов, к тебе участковый заходил? - спросил Федька, бредя по пояс в воде, заворачивая бредень к берегу.

-Заходил, - ответил я, занимаясь тем же самым, только с другой стороны бредня.

-И чего?

-Чего, чего. Да ничего. Поговорили, мораль он мне читал, на тему, что драться не хорошо.

-Гы! - отозвался Федька, - А что, надо ждать, когда по шее дадут?

-Вот и я его про это спросил.

-А он чего?

-А он мне говорит, надо милицию звать.

-Ага, на всю Кантемировку орать - помогите, спасите!

-Ага. Я точно так же сказал. Пока до них докричишься, пока прибегут...

-Во-во, - поддержал Федька, - Ты Вова, всё правильно сделал. Здорово Гриню с дружками осадил. Даже руку ему сломал. Он теперь дома сидит, никуда не выходит, боится, что засмеют.

-Ничего, глядишь, на пользу пойдёт. У тебя-то как дела? Никто не цепляет? А то мало ли, сам знаешь, народ у нас не шибко умный. Решат вместо меня на тебе отыграться.

-Не! Ты что. Даже уважительнее стали, - заулыбался Федька, - Те, кто раньше в упор не замечал, сейчас за руку здороваются.

-Ты Федь, всё равно, осторожней будь, - предупредил я его, - С оглядкой ходи, бережёного Бог бережёт.

-О! Вов, чего спросить хотел. Ты же комсомолец, а бога поминаешь? - слегка смущённо спросил Федька, выбираясь на берег и затягивая бредень.

-Ну и что? - хмыкнул я, - Мне это не мешает. Сам подумай, если кто-то сказал, что Бога нет - Бог исчезнет?

Федька задумался, почесал шевелюру под кепкой, потом отрицательно мотнул головой: