Безальтернативная реальность (СИ)

Хотя контора была весьма невзрачной, у части ее сотрудников иногда бывали загранкомандировки, то есть поездки в Дальнее зарубежье (ближним по привычке называли бывшие соцстраны). Все начальство конторы было людьми проверенными, и по поводу их командировок Феликса никто не беспокоил. А вот руководители отделов и персонажи помельче, вероятно, перед отправлением за границу нуждались, по мнению компетентных органов, в дополнительном изучении, поэтому Феликсу иногда звонил Виктор и просил его написать объективки, то есть досье на этих людей.

Драгуновский всегда искренне удивлялся этим просьбам Виктора, поскольку прекрасно знал, что в любую советскую контору людей с улицы не принимают, и все здесь – личности (если только отдельных представителей эту достаточно безликой массы совков можно было так называть), прошедшие перед пристальным взором первого отдела. Но, видимо, так повелось на Советской Руси: «береженого - Бог бережет, а не береженого – конвой стережет». Поэтому за эти годы Феликса раз шесть заставляли заниматься весьма противным занятием – описывать людей.

Драгуновский как мог старался отлынить от подобной работы. Пару раз он отнекался под предлогом, что знает людей, которых ему предложили описать, не очень хорошо. А в остальных случаях написал такие положительные характеристики, что Виктор после их изучения всегда говорил Феликсу: «Ну, с такими прекрасными досье можно не только за границу посылать, а прямехонько в рай».

Виктор несколько раз попенял Феликсу за то, что он не стремился выискать какие-то резко отрицательные черты характера, ограничиваясь общечеловеческими чертами: стремлением к алкоголю, табаку, карьеризмом, супружеской неверностью. Однажды Виктор даже разозлился и заявил: «А вот у Вашего ангела Максимова есть дядя, женатый на еврейке, у которой родственники в Израиле, а Вы об этом даже не знаете». На что Феликс ответил: «Это надо знать Вам, а не мне! Максимов мне ничего о жене своего дяди никогда не сообщал. И вообще – у нас в конторе все прекрасно знают, что болтун – находка для шпиона». Виктор удовлетворенно хмыкнул и свои наставления прекратил.

Несмотря на то, что у Феликса в прошлой реальности были друзья и приятели в Москве, он решил не разыскивать никого из них. Ни разу не направился Феликс в Химки, где проживал его тбилисский школьный друг, бывший авиастроитель, двухметровый Эрик Вербинский - поляк по отцу, русский по матери, викинг по складу характера; человек, который уже в возрасте 11 лет знал историю создания нацистской эзотерической организации «Аненэрбе». Не поехал он и к старому университетскому приятелю Андрею Богосяну и его второй жене, тоже грузинке (грузинкой была и первая супруга Андрея, которая в реальности Феликса проживала в Нью-Йорке).

С Вербинским Феликс не общался очень давно. Знал, что он в прошлой реальности занимался созданием крылатых ракет в подмосковной фирме «Зоркий» - то есть на предприятии, которое в качестве ширпотреба выпускало известные во всем СССР фотоаппараты и кинокамеры. Время от времени Феликс встречал в Тбилиси маму Эрика – тетю Галю, от которой и узнавал о житье-бытие своего школьного друга.

Что касается Богосяна, то с ним Феликс в последние годы продолжал общаться по телефону (обычно звонил Андрей из Москвы с частотой приблизительно раз в год). С 2001 года Феликс приноровился общаться с Андреем значительно чаще с помощью интернета, а с появлением сайта «Одноклассники.ру» - вообще несколько раз в месяц.

Хотя большинство друзей называли Андрея - «Сян», словно в нем было нечто японо-китайское, Феликс упорно именовал приятеля – «Бог», ибо Андрей был уникальной, энциклопедически разносторонней личностью. Именно его студенческое стихотворение «Не сотвори себе кумира» долгое время Феликс перечитывал...

Драгуновский решил не создавать дополнительных проблем для «Бога» и решил даже не пытаться искать его в этой реальности... Конечно, «Бог» обладал уникальной способностью адаптироваться в любой среде, но это отнюдь не означало, что он мог оказаться коллаборационистом, и любые попытки Феликса найти «Бога» могли здорово навредить университетскому приятелю Драгуновского - человеку, с которым Феликс практически не расставался с момента вступительных экзаменов 1972 года и до самого отъезда Андрея в Москву в 1995 году.

Проживал теперь Феликс в обычном общежитии, где успел познакомиться с приватной жизнью рядовых граждан советской державы 21-го века. Общежитие чем-то напоминало коммунальную квартиру первой половины 20-го века в прошлой реальности Феликса – со всеми отсюда вытекающими житейскими и коммунальными проблемами. Конечно, Феликс предпочел бы жить в отдельной квартире, однако с учетом его весьма неопределенного статуса никто не торопился ставить его в очередь на получение жилья.

Поселили Драгуновского в небольшую комнатенку – вместе с каким-то вечно пьяным стариком. Был у Феликса и старика цветной телевизор «Горизонт», по которому они вместе смотрели по вечерам информационную программу «Время», а также спортивные передачи и фильмы.