Безбашенный десант

Российских медиков снова гнали в режиме марш-броска. На этот раз ситуация усложнялась темным временем суток. В небе светила луна. Но ее тусклый отраженный свет был слишком слабым, чтобы в должной мере осветить горную местность. У бандитов имелось несколько фонариков. Однако они использовали их нерегулярно. В основном на сложных участках, где дополнительный свет был просто необходим. Иначе можно было свалиться или же уйти не туда, куда следовало. Не держали фонарики включенными не потому, что экономили батарейки, а под предлогом маскировки. Об этом своим подручным кечуа напоминал всякий раз. И когда кто-то из бандитов все-таки забывал об этом, он начинал шипеть, словно подколодная змея: «Ты что, сука, хочешь, чтобы враг нас заметил за несколько километров? Хорошо, если это будут те русские десантники. Они хотя бы по своим землякам стрелять не будут. И мы всегда сможем прикрыться любым из этих докторов. Но ты хоть представляешь, если нас выслеживают силы правительственных войск?! Хера с два они будут разбираться, кто тут идет. Расстреляют без разбора, как тогда ракетами с вертолетов лупили. Если тогда повезло унести ноги, то во второй раз может и не повезти». Бандит вырубал фонарик уже при первых словах главаря, но выслушивать приходилось всю тираду целиком. Громилы все время удивлялись, откуда у него берется столько сил и вдохновения, чтобы так долго говорить. Пленникам же было интересно другое. Услышав о русских десантниках, они питали надежды на то, что вот-вот придет спасение. Это придавало им сил. Однако в целом передвижение давалось медикам очень тяжело. Многие спотыкались о камни, сбивали ноги. Некоторые едва не падали. Бандиты хоть и обращали внимание на все это, тем не менее спуску пленникам не давали. Никаких поблажек, никакой жалости, никаких снисхождений. И если кто-то из русских пытался сетовать на самочувствие, в ответ звучали либо угрозы, либо одна и та же фраза: «Не сдохнете! Скоро будем на месте. Там и отдохнете». Устроить еще одну «сидячую забастовку» медики не решались. Слишком уж показательным стал для них случай с расстрелом их коллеги. Если уж тогда главарь не стал выяснять реальных причин потасовки, то теперь и подавно не начал бы выискивать инициатора протеста. Достал бы пистолет и грохнул первого попавшегося из числа русских врачей. По крайней мере такая картина представлялась едва ли не большинству пленников. Те же, кто, возможно, и хотел бы огрызнуться на конвоиров, чувствовали настроение большинства. Чувствовали и помалкивали. Так выходило дешевле. Бандитам самим было не так легко передвигаться исключительно бегом. Однако Сальваторе не позволял переключаться с бега на ходьбу. Единственное, он иногда разрешал немного замедлить бег.

К тому моменту, когда появились первые признаки рассвета, пленники успели проклясть всех и вся. Усталость была неимоверная. Каждый второй медик валился с ног. И, наверное, свалился бы и в буквальном смысле, если бы не поддержка товарищей и не постоянная угроза со стороны головорезов Хуана Антонио. Правда, вскоре вместе с забрезжившим рассветом пленники увидели впереди довольно большую деревню. Сразу возникли вопросы: погонят их в деревню или же ее придется обогнуть и продолжить путь дальше? Бандиты ничего не объясняли. Поэтому очевидного ответа у русских не было.

Недалеко от деревни маячила какая-то каменная постройка. На жилой дом она походило мало. На административное здание тоже похожа не была. Да и что могло делать административное здание фактически за пределами деревни! Чем меньшим становилось расстояние до него, тем более очевидным выглядел ответ. Бандиты гнали русских именно к этому каменному сооружению, в котором все отчетливее и отчетливее распознавался сарай. Даже тогда, когда до сарая оставалось совсем небольшое расстояние, бандиты продолжали гнать пленников в том же темпе, что и раньше. Видимо, не хотели, чтобы кто-то из сельчан заметил передвижения толпы. Да и главарь оставался злым и несдержанным всю дорогу. Материл и русских, и своих подручных. Ну, а подручные, в свою очередь, отрывались на русских.