Бездарь. Охота на бессмертного

– Она совершенно здорова. А волос на ее теле нет потому, что в жилах этой девки течет кровь давно исчезнувшего, а потому малоизвестного рода Одвиниаров. Того самого, который упоминается в трактате Феттила ап-Саттервейла «Об особенностях Изначальных родов, силе их Дара и причинах, из-за которых их поглотила Вечность».

– Ты уверен?

Табаки оскорбленно фыркнул, затем попросил у одного из воинов нож и, подняв Ольгину руку, одним движением распорол платье под правой подмышкой:

– Видишь хоть один волосок?

– Нет!

– Так – везде…

– Квидд сказал, что у нее нет ни одной цертки… – подал голос белобрысый. – Это действительно так?

Маг подвел Фролову поближе к окну, заставил ее склонить голову и предложил убедиться самому. Естественно, не ему, а седовласому.

Тот попробовал. А когда не нашел, энергично шлепнул обеими ладонями по бедрам:

– Я хочу увидеть ее без одежды!

– Десять золотых – и она в твоем распоряжении.

– Я сказал «увидеть», а не «купить»!

– Поверь на слово: ее тело безупречно, кожа чиста, а слизистые здоровы…

– Я не привык верить на слово!

– Я – тоже. Поэтому давай сначала: я продаю очень дорогую и НЕВИННУЮ девку, которую НЕ ВИДЕЛ НИКТО, кроме меня и ее матери!

– И что с того?

– Скажи, ты бы потратил десять золотых за того, кого до тебя разглядывала и щупала сотня-другая досужих бездельников?

Воин побагровел, схватился за меч, а потом, услышав чье-то недовольное шипение, вдруг снял с пояса кошель и выложил на подоконник десять золотых монет:

– Уговорил, они твои! Теперь пусть раздевается!

– Э-э-э, нет! – покачал головой ап-Куеррес. – Она разденется только после того, как ты запечатлеешь на договорном кристалле и платежном обещании слепок своей ауры!

– Достаточно! – негромко выдохнул самый незаметный из четверки.

Табаки недоуменно выгнул бровь – мол, кто это тут еще раскомандовался, – вгляделся в переносицу черноволосого, чуть более худого и жилистого, чем его спутники, мужчины и, пожав плечами, снова повернулся к седовласому.

На губах проигнорированного воина заиграла довольная улыбка, а через миг воздух перед его лицом задрожал и явил всем окружающим истинный облик этого человека. В точности соответствующий рисунку из инфоблока и отличающийся от иллюзорного далеко не в лучшую сторону:

– Я – Уленмар ап-Риддерк! Беру эту девку для себя и даю слово, что если она действительно окажется невинной, заплачу присутствующему здесь Тарбаку ап-Куерресу десять золотых монет любым удобным ему способом!

Все это иллюзионист произнес громко, торжественно и предельно четко. Затем подошел к Ольге вплотную и принялся беззастенчиво разглядывать ее лицо.

Поймав его влажный, похотливый взгляд, девушка почувствовала, что ее сознание затапливает волна дикого, ни с чем не сравнимого бешенства. Поэтому опустила ресницы, вжала голову в плечи и на всякий случай сделала шаг назад, к окну.

– Куда ты? – насмешливо поинтересовался ап-Риддерк, потом, видимо, сообразил, что не услышал ответа от Табаки, и повернулся к нему:

– Маг, так каким будет твое слово?

Тот потер скулу под пустой глазницей и величественно кивнул:

– Условие приемлемо, и я, Тарбак ап-Куеррес, считаю договор заключенным!

– Замечательно! А теперь, когда мы договорились, ослабь Повод, прикажи девке раздеться и выйди в коридор…

Глава 31 Максим Вересаев

…Любопытная мордочка питтита[110] появилась из черного отверстия норы совершенно бесшумно. Осторожно раздвинула тоненькие фиолетовые побеги девятилистника, шевельнула длинными антеннами усов, втянула в себя дрожащий от жары воздух и испуганно застыла. Еще бы: к привычным ароматам степного разнотравья примешивались острые запахи паленой кожи и свежей крови.

Приподняв мордочку чуть повыше, зверек несколько раз повел черной пуговкой носа вправо-влево, но зловония крупных хищников не унюхал. Поэтому приоткрыл пасть, усеянную мелкими зубами, сделал пару шагов вперед и снова остановился, приподняв правую переднюю лапку, «затянутую» в ослепительно-белый «чулок». Принюхался снова. Едва заметно перенес вес на переднюю левую и, уловив запах человеческого пота, стремительно юркнул обратно в нору.

«Зря… – отрешенно подумал я, опуская веки и давая отдых начинающим жечь глазам. – Я бы тебя не тронул…»

Мысли питтит не читал. Или читал, но не по-русски. Поэтому на поверхности больше не появился. По крайней мере, из этого выхода подземного лабиринта.