Бездна

— Ну я же говорю тебе, Гас. Ты один так мои слова понял.

Джек увидел, как Гас надел на левую руку кухонную перчатку-прихватку, потом обернул правую полотенцем.

— Хорошо, Сейл. Можешь думать как тебе угодно, пожалуйста. Хотя, к сожалению, нынешний случай от этого не изменится.

Она вошла на кухню.

— Но, Гас...

Голос прервался при взгляде на его руки.

— Зачем ты это сделала, Сейл?

— Ох, не надо! Прошу тебя! Я не хотела!

Бросилась было бежать, он поймал ее, рванул к себе.

— Держи свой проклятый язык за зубами. Я изо всех сил стараюсь, потом ты являешься и с ума меня сводишь.

Рукой в перчатке Гас схватил ее за запястье, заломил руку за спину, сильно вывернул вверх. Она вскрикнула от боли.

— Пожалуйста, не надо!

Смотреть не хотелось, однако пришлось. Надо точно убедиться.

Гас толкнул жену к боковой стенке холодильника. Лицо ее было повернуто к Джеку, щека прижата к эмалированной стенке. Выражение страха, ужаса, отчаяния, прежде всего некой тупой покорности неизбежному, отчего у последнего все внутри перевернулось.

Гас принялся колотить обмотанным кулаком по спине, прямо под ребра, слева, справа, по почкам. Крепко зажмурившись, скалясь от боли, она охала при каждом ударе.

— Ненавижу тебя за то, что ты меня на это толкаешь, — прошипел он.

Ну конечно, ах ты, сукин сын.

Джек вцепился в подоконник, закрыл глаза, слыша стоны и охи Сейл, чувствуя ее боль. Его тоже били по почкам. Знакома смертельная пытка.

Должно скоро кончиться. Гас выпустит пар, и делу конец. В течение следующих нескольких дней Сейл будет чувствовать острую боль при каждом глубоком вдохе и кашле, мочиться ярко-красной кровью, но следов на теле не останется, благодаря перчатке и полотенцу.

Должно скоро кончиться.

Нет. Открыв глаза, Джек увидел, что колени у нее подгибаются, а бугая это не останавливает.

Одной рукой поддерживает обмякшее тело, другой продолжает методично лупить.

Он зарычал сквозь зубы. Хотел лишь получить подтверждение рассказу Шаффера, а уж потом заняться милым добряком Гасом вне дома. Возможно, на темной автомобильной стоянке, когда у заказчика будет несокрушимое алиби. На такую сцену не рассчитывал, хотя все время помнил о подобной возможности.

Понятно, в такой ситуации разумнее всего уйти. Впрочем, Джек хорошо себя знал — не получится. Поэтому явился подготовленным.

Быстро шмыгнул через двор, схватил спрятанную в кустах по периметру спортивную сумку. Подходя к дому с дальней стороны, вытащил нейлоновый чулок, пару резиновых хирургических перчаток. Натянул первый на голову, а последние на руки. Потом достал специальный автоматический пистолет 45-го калибра, кусачки для проволоки, большую отвертку. Пистолет сунул за пояс, перерезал кусачками телефонный провод, поддел отверткой шпингалет на окне гостиной.

Оказавшись в полутемной комнате, огляделся, присматриваясь, что тут можно разбить. Первым на глаза попался набор каминных инструментов рядом с топкой. Он пнул стойку. Звон и грохот разнеслись по всему дому.

— Что там за чертовщина? — долетел с кухни голос Гаса.

Когда хозяин прибежал и щелкнул выключателем, Джек ждал у окна, почти улыбнувшись при виде потрясенной физиономии.

— Полегче, старик, — предупредил он, поднимая и демонстрируя пустые руки. Зная, что страха на лице не видно под нейлоновой маской, постарался изобразить испуганный тон. — Ошибочка вышла.

— Ты кто такой, черт побери? — рявкнул Гас, наклонился, схватил кочергу из рассыпавшегося набора. — Что в моем доме делаешь?

— Слушай, приятель, я просто не знал, что кто-то будет дома. Давай все позабудем.

Гас ткнул кочергой в спортивную сумку:

— Чего там? Что украл?

— Ничего, старик. Я же только пришел. И уже ухожу.

— О господи! — глухо охнула Сейл.

Она стояла на пороге гостиной, прислонившись к стене, согнувшись от адской боли в почках, зажав рот обеими руками.

— Звони в полицию, Сейл. Предупреди только, чтоб не спешили. Хочу до их приезда урок преподать слизняку.

Она захромала обратно на кухню, Гас сбросил перчатку и полотенце, замахнулся кочергой, держа обеими руками. Глаза горят от предвкушения. В напряженной жестокой ухмылке все сказано: колотить жену очень приятно, но с ней больше ничего не сделаешь. И вот в его власти воришка. Можно безнаказанно напрочь выбить потроха. Фактически, даже станешь героем. Он смотрел на голову Джека, как Бейб Рут[35] на высоко поданный мяч.

Неужели Шаффер действительно думает, будто несколько сеансов у психиатра превратят садиста в любящего мужа? Как бы не так. Скорей рак на горе свистнет.

Гас сделал к нему два быстрых шага, махнул кочергой без каких-либо признаков жалости.

Джек нырнул, кочерга просвистела над головой. Можно было в как следует рубануть в открывшийся бок, но еще не все готово.

— Эй, приятель! Охолони! Можно поговорить.

— Нет, нельзя. — Гас опять размахнулся, на сей раз пониже.

Он отскочил назад, удержавшись от пинка в побагровевшую физиономию.

— Ты чего задумал? Убить меня?

— Да!

В третий раз Гас нанес вертикальный удар со всего размаха. Джека давно уж не было на месте.