Бездна

— Мой фюрер, мы проверили бумаги Канариса.

— И?

— Могу сказать, что практически половина из того, что он докладывал — ложь.

— Конкретнее, рейхсфюрер!

Когда Адольф начинал разговаривать ТАКИМ тоном, надо было торопиться…

— Итак, прежде всего — по Советам. Действительно, русские отступают по всем фронтам, но! Что галлы, что лайми имеют большие потери среди своих частей. Финны — те, как ни странно, оказались более умелыми солдатами, чем эти разряженные петухи. Они вышли на передовые рубежи к Ленинграду и… остановили своё наступление.

— Почему?

— Силами жителей города и строительными частями Советы построили огромный оборонительный район, который БЕСПОЛЕЗНО штурмовать. Сотни километров траншей, долговременные позиции артиллерии, тысячи мин вокруг северной столицы… Словом, Маннергейм прекрасно понимает, что он положит всю Финляндию на подступах к городу, но успеха не добьётся.

— А артиллерия?

У финнов нет осадных орудий.

— Ясно. Что ещё?

— Мурманск действительно взят. Но экспедиционный корпус умылся кровью. В некоторых частях потери достигли семидесяти — восьмидесяти процентов личного состава…

В возбуждении Гитлер вскочил со своего стула и стал расхаживать по огромному кабинету…

— В Архангельске поднялось местное население и помогло частям Красной Армии разнести в пух и прах высаживающихся поляков. Их потери — колоссальны. Практически польскую армию можно полностью списать со счётов. Единственное, что помогает англичанам и французам держать фронт и наступать — это техника. В отличие от русских у них есть горючее.

— Горючее, горючее! Что у нас с поставками?

— Мой фюрер, Москва ПУНКТУАЛЬНО выполняет все договора. В том числе — и по топливу…

— Значит, они это делают в ущерб своим интересам…. Не зря, не зря я подписал этот договор! Сталин пойдёт на всё, лишь бы оттянуть начало войны с нами!

— Да, мой фюрер. Но у меня ощущение, что в Москве уже ЗНАЮТ… об этом.

— Откуда?!

— Подтверждённых данных нет, но мои предчувствия…

— Ваши предчувствия, Гиммлер, к бумагам не подошьёшь! Конкретнее!

— Пока не могу сказать.

— Ладно. Что у Советов на Кавказе и в Баку?

— Нефтепромыслы горят. После упорных боёв русские оставили Севастополь и Крым. Сразу после их ухода восстали крымские татары. Здесь кое-какие документы, мой фюрер…

Рука в чёрном мундире положила на стол увесистый конверт. Подбежав к столу Гитлер схватил толстый пакет. От неловкого движения тот раскрылся и из него вылетели фотографии, рассыпавшись по полу и столу… Внезапно наступившую тишину в кабинете прервал судорожный сглатывающий звук. Фюрер Германии с трудом подавил рвоту.

— ЧТО ЭТО, Гиммлер?!!

Тот сам стоял бледный, словно смерть.

— Это — то, что творят англо-французские части на русской земле… Мой фюрер…

— Я ВСЕГДА был непримиримым борцом с большевизмом, Генрих! Но… Это УЖАСНО! И они ещё смеют называть себя ЦИВИЛИЗОВАННЫМИ людьми?! Майн Готт!.. Каждому солдату Вермахта раздать армейскую памятку! И НЕУКОСНИТЕЛЬНО требовать соблюдения ВСЕХ правил! Вплоть до суда военного трибунала!..

Принц Коноэ внимательно разглядывал лежащую перед ним на столе карту.

— Итак, господин военный министр, не успели вы ещё вступить в должность, а у вас уже готовы планы дальнейшего ведения войны?

— Да, ваше Высочество. Меня поддерживает и армия, и флот.

— Что же… Оставьте бумаги, господин министр. Я просмотрю их на досуге…

— До свидания, ваше Высочество…

Военный министр Страны Восходящего Солнца Хидэки Тодзио поклонившись, вышел из кабинета главы правительства. За закрывшимися резными створками генерала сразу обступили многочисленные подчинённые и журналисты, в глазах которых читался немой вопрос…

— С Советским Союзом я воевать НЕ ЖЕЛАЮ! Так и знайте!..

…Через два часа слова генерала уже лежали на столе в Москве.

— Да, Лаврентий… Повезло, что мы на Халхин-Голе вправили мозги самураям… Если бы ещё и они на нас напали…

Глава 16 Ленинград. Польша, недалеко от Белостока. Москва

Над головами присевших от неожиданности красноармейцев прожурчал снаряд и ушёл куда-то в глубину обороны, чтобы вспухнуть высоченным разрывом. Взметнулись в небо обломки непонятно чего, какие-то клочья, бывшие чуть раньше молодым, здоровым человеческим телом…

— Накрыли.