Бездна и Ланселот

– Да мы в курсе, – ответил Ланселот, стараясь выглядеть своим парнем. – Сами поехали вместе со всеми, да только пришлось вернуться. Понимаете, только подошли к дому – мы с Перси снимаем на двоих одну квартиру, – и тут выясняется, что ключи от двери этот растяпа отставил в бытовке! Ну, сами посудите, нежданно-негаданно выпал джекпот, появился свободный вечерок, и нет бы сходить в бар, попить пивка, расслабиться с девочками. Так нет, в рабочей одежде никуда не пускают… Да вы не волнуйтесь, мы быстро, вот даже мотоцикл у соседа одолжили.

Из будки вышел второй солдат в чине капрала.

– Ладно, Джон, пропусти их. Не видишь, парни в беде. Я бы тоже не отказался пропустить сейчас в баре стаканчик-другой с моей подружкой. Кстати, не угостите ли нас сигаретами?

– Это без проблем, – приветливо улыбнулся Ланселот, который предусмотрительно запасся пачкой, хорошо зная, что в караул брать курево уставом строго запрещено, а потому солдаты маются без него всю ночь и, когда поблизости нет начальства, а объект не очень-то и секретный, нередко позволяют себе стрелять сигареты у проезжего люда.

– Ну, хорошо, – сдался первый караульный. – Езжайте, только возвращайтесь побыстрее, а то нам за вас может влететь от начальства. И, надеюсь, вы договоритесь с охраной на аэродроме. Там сегодня тоже была смена караула.

Ланселот взглянул на часы. Было без десяти минут восемь, и уже скоро должно начаться представление, после которого солдатики забудут об их существовании навсегда.

– Не волнуйтесь, джентльмены, вам точно за нас ничего не будет, это я вам обещаю.

Шлагбаум поднялся, и через три минуты они уже подъезжали к ангарам.

Машины, которая привезла бы Хопкинса и Уотсона, еще не было. Ланселот заглушил двигатель.

– Что будем делать? – спросил он своего напарника.

– Дисколет появится, как только мы выйдем на взлетное поле, – ответил Томпсон. – Не хотелось бы объясняться с новой аэродромной охраной, которую, как сказал тот солдат, сегодня заменили. Наверное, это люди генерала Уотсона, но все равно, надо подождать, когда те двое приедут.

В этот миг на дороге, ведущей к ангарам, засветились автомобильные фары. Вскоре к ним подкатил черный лимузин, из которого вышли Хопкинс, Уотсон, а вместе с ними неожиданно и сам Гарри Трумэн. Увидев поджидающую их парочку в костюмах строительных рабочих, он воскликнул:

– Привет, парни. Так мы что же, будем достраивать с вами здесь посадочную полосу? Без нее ваш аппарат разве сесть не может? А то, боюсь, я забыл на Капитолийском холме свою лопату.

– Извините за этот маскарад, господа, – ответил Томпсон. – Просто кое-кто, похоже, открыл на нас сегодня сезон охоты, поэтому нам, чтобы добраться сюда в целости, пришлось слегка изменить внешность.

– Не беспокойтесь, мистер Томпсон, я вчера попросил Гувера прислать к вам в отель лучших ребят из ФБР, а сегодня поменял здесь военную охрану, распорядившись прислать самых надежных, – сказал Уотсон.

– Да уж, ребята из ФБР были этим утром выше всяких похвал, – горько усмехнулся Томпсон. – Надеюсь, сейчас охрана тоже не подкачает.

– Где же ваш чудо-самолет? – сказал Хопкинс, подняв глаза к вечернему небу, на котором уже начали зажигаться первые звезды.

– Уверяю вас, он уже близко, и чтобы его увидеть, давайте выйдем на взлетное поле, – предложил Томпсон.

На взлетно-посадочной полосе, которая простиралась здесь в обе стороны на несколько миль, их уже ждало военное оцепление, состоящее из рослых солдат, экипированных новейшими автоматами системы Томпсона и, вообще, имевших весьма бравый и внушительный вид. Командующий же ими сержант просто был настоящим колоссом, ростом не менее семи футов и сложенным, как Геракл. Он направился прямо к генералу Уотсону и, отдав честь и представившись, четко отрапортовал о полной боевой готовности возглавляемого им подразделения.

– Где вы их откопали, Уотсон? – восхищенно сказал Трумэн, указывая на солдат. – С такими молодцами нам и сам черт не брат, особенно если командуете ими вы. Когда бы все наши призывники были под стать этим, Гитлеру быстро пришел бы капут.

Было заметно, что генерал находится в некотором замешательстве, хотя грубоватая лесть сенатора и была ему приятна.

– В чем прелесть генеральского звания, мистер Трумэн? В том, что, отдавая приказы, ты уверен, что, не ударив палец о палец, тут же получишь все самое лучшее… – попытался отшутиться он и хотел было еще что-то добавить, но слова вдруг застряли у него в горле.

– О, господь всемогущий! Что это?! – вскричал в ужасе Трумэн.