Бездна (Миф о Юрии Андропове)

А самих соседушек очень полезно друг против друга ставить, науськивать, если уж так прямо сказать, по-честному. Каким образом, спрашиваете? Ну, вот вам пример. И Щелокову и Андропову дают звания генералов армии одновременно, то есть, считайте, в один день — указы о присвоении чинов Президиумом Верховного Совета во всех газетах рядышком напечатаны. Справедливо? Решайте сами, уважаемые: КГБ выполняет огромную, сложную, многогранную работу как внутри страны, так и за пределами любезного отечества. Разве сравнишь с милицией, которая с уголовным миром воюет (не очень успешно, надо заметить), нарушителей правил уличного движения нещадно карает, алкоголикам спуска не дает, нет-нет да на тайные притоны налетает, случается, там и какого вора в законе накроют. Все равно, согласитесь, ни в какое сравнение с деятельностью госбезопасности не идет. Уязвлен Юрий Владимирович Андропов? Уязвлен! Да еще как! Волком на соседа по подъезду поглядывает. Пожалуй, надо шаг к некоторому перевесу Председателя КГБ сделать, щелкнуть Щелокова по носу («Ха-ха! Не плох каламбур: по носу Щелокова щелкнуть!»). Извольте! Введу-ка я Андропова Юру в члены Политбюро, а Николаша пусть подождет. Ввели. «Чегой-то ты, Николай, сегодня такой невеселый, не ласковый? Или перебрал вчера?»

А получилось — переиграл Леонид Ильич сам себя. Перестарался. Не заметил, как вроде бы само собой получилось: доложил однажды на Политбюро, как его полноправный член, Юрий Владимирович с фактами в руках (а факты, как говаривал Иосиф Виссарионович, «упрямая вещь»): не справляется милиция с охватившей страну коррупцией и взяточничеством. И тезисы резолюции предложил: переподчинить сферу борьбы с этим двойным злом Комитету государственной безопасности. Тезисы слегка подредактировали, резолюцию дружно приняли. Пришлось и ему руку поднимать: не может же Генеральный быть против борьбы с этими язвами, коррупцией и взяточничеством. И откуда только они взялись? Говорят, узнав об этом решении Политбюро, Николай Анисимович так в своем кабинете зубами скрипел — за дверью слышно было. Потеха!

И посему, дорогие товарищи и соотечественники, сегодня, десятого сентября одна тысяча девятьсот восемьдесят второго года министр внутренних дел расстарается. Считайте, его звездный час. Вернее, день. Ему ли не знать, если что… Если, скажем, на месте Леонида Ильича — товарищ Андропов. Чья первая голова полетит? То-то…

Зевнул Генеральный. Он даже не заметил, как его кабинет покинул Николай Анисимович Щелоков — выполнять державное распоряжение.

«Постарается, постарается Коля. Эх, соснуть бы!…»

…В штабе спецподразделения «Пантера», городок которого уютно — и незаметно, за высоким зеленым забором — расположился в березовой роще на берегу речки Сходня, до центра Москвы езды, если скоро надо, тридцать минут,— молчали все телефоны, и Юрий Николаевич Чаранов нервничал: «Что? Или эта семидесятилетняя дубина упирается? Не может его батя переломить?» Он ходил по комнате — с телефонным блоком, компьютерами, подробными картами Москвы, Московской области, Советского Союза,— ходил большими громкими шагами, и его провожали взглядами еще три милицейских чина высоких рангов, принимавших участие в разработке операции «Захват».

Наконец зазвонил один из телефонов.

«Слава тебе, Господи! Отелился!»

Но это был не Щелоков — докладывал лейтенант Егоров, находящийся в Москве, в районе правительственных гаражей:

— Машина объекта не выезжала, хотя по времени давно пора…

— Этого еще не хватало! — вырвалось у генерал-лейтенанта Чаранова.

— Скорее всего, ее в гаражах и нет.

— Как это нет?

— Я тут узнал… Ребята подсказали: вчера поздно вечером машина была вызвана, и вроде бы в ней объект уехал на свою дачу. Наверное, прямо оттуда…

— «Вроде бы!» — заорал в телефонную трубку первый заместитель министра внутренних дел.— «Наверное». Да у тебя…

Чаранов бросил трубку — звонил красный телефон правительственной связи.

— Да? Это я…

— Доложитесь точно.

— Есть, товарищ министр. Ваш первый заместитель генерал-лейтенант Чаранов у аппарата!

— Я, товарищ Чаранов, отдаю вам приказ: немедленно произвести арест гражданина Андропова и доставить его под усиленной охраной в наше министерство, в мой кабинет. Я буду там.

— Слушаюсь!

— А теперь, Юрий Николаевич,— голос Щелокова утратил командные официальные нотки, зазвучал дружески, почти интимно,— доложите мне кратко о том, как разработана операция. Уложитесь в три-четыре минуты.

Зять Генерального уложился в две минуты.

— Что же,— выслушав своего заместителя, сказал министр внутренних дел без особого энтузиазма; что-то его тревожило,— действуйте, Юрий Николаевич. Ни пуха!

— К черту! — с удовольствием гаркнул Чаранов, бросая трубку.

Он обвел воспаленным взглядом присутствующих.

«Пан или пропал! Некуда ему деваться. Или дома, или на даче. Едет на работу — перехватим в пути на подъезде к Старой площади. Решил почему-либо остаться дома на Кутузовском — возьмем тепленького в постельке».