Бездна. Первые после бога

Емкость батареи, вернее, ее заряженность, вообще была постоянной головной болью командиров. На малом ходу, вернее, на электромоторах, лодка могла идти сутки, а на полном ходу батарея опустошалась за час. Это означало, что надо всплывать, запускать дизель и заряжать батарею. В это время на море мог бушевать шторм, идти проливной дождь, но выбирать не приходилось – лодка без заряженных батарей не может передвигаться.

Этот поход вообще виделся трудным. Плохая погода, почти нулевая видимость, частые появления вражеских кораблей. И тогда, едва успев всплыть для зарядки батарей, приходилось погружаться вновь. Причем разглядеть силуэты кораблей удавалось в последний момент, когда только срочное погружение спасало от таранного удара. Экипаж вымотался от сырой одежды, беспрерывной качки, череды всплытий и погружений. Атаковать военные корабли не представлялось возможным. То они шли под острым углом, а то под нулевым, при которых, учитывая их высокие скорости, была высокая вероятность допустить промах; то видимости в перископ не было, и невозможно было прицелиться из-за пелены налетевшего снежного шквала.

И все-таки на четвертый день акустик доложил, что слышит шум винтов нескольких транспортов. Шел явно немецкий конвой, который сопровождался боевым охранением из нескольких сторожевиков или морских охотников – возглавляли охрану обычно эсминцы.

Всплыв на перископную глубину, командир обнаружил на дальности в тридцать кабельтовых шесть транспортов в сопровождении четырех сторожевиков и тральщиков.

Командир лодки решил прорываться через охранение к транспортам. Шаг рискованный, лодке лучше прорваться через охранение с головы или хвоста конвоя, но эта позиция для стрельбы торпедами явно неудобная. Лучший вариант – прорвавшись через охранение, занять позицию между охранением и транспортами, когда шум винтов лодки будет плохо различим на фоне шумов кораблей. Но здесь таилась другая опасность. После пуска торпед лодка мгновенно подвсплывает, показывая над водой нос или рубку, и легко засекается вражескими сигнальщиками. Для командира выбор сложный.

И капитан решил рискнуть. Догнав конвой, он пристроился в кильватер под водой. Затем, увеличив скорость, забрался внутрь охранения. Сторожевик и тральщик остались слева, транспорт – справа.

Неожиданно капитан-лейтенант появился в торпедном отсеке.

– Пойди в центральный пост, – приказал он Саше.

Тот скрылся в люке переборки.

– Буду краток. Одна голова хорошо, две – лучше.

В двух словах командир рассказал диспозицию «коробочек», как иногда на флоте называли надводные корабли.

– Что присоветуешь?

– Опасаешься, что после залпа лодка на поверхности окажется?

– Именно!

– Стрелять по самому большому транспорту с задержкой между торпедами секунд девять-десять, причем не с перископной глубины, чтобы бурун от перископа не засекли и лодка на поверхности не показалась, а с глубины метров пятнадцать.

– Глубоководная стрельба? Слышать приходилось, но сам не пробовал.

– Все как обычно, только вместо прицела в перископ надо полагаться на пеленг, который постоянно будет сообщать акустик.

– На словах просто. Ладно, надо пробовать, нарабатывать опыт. Может, в центральный пост пройдешь?

– Нужны сразу оба торпедиста, один не успеет. А с другой стороны – боцман у рулей, каково ему будет слышать, как командир лодки советуется с рядовым торпедистом?

– Верно. Добро.

Командир ушел. Дельный совет в трудную минуту дорогого стоит.

Тут же вернулся Саша:

– Чего командир хотел?

– Не велел говорить.

Саша обиделся, надул губы.

– Сейчас торпедная атака будет, просил все четко выполнить.

Саша недоверчиво посмотрел на Владимира, но дуться перестал.

Лодка совершила маневр, буквально на несколько секунд поднялась на перископную глубину, а потом снова погрузилась.

Володя мысленно представлял, что делает командир. В перископ он выбрал цель, потом лодка погрузилась на выбранную глубину и развернулась к цели. В следующее мгновение через открытый переборочный люк донеслись слова акустика:

– Пеленг цели – сто двадцать, дистанция – восемнадцать кабельтовых.

Акустик не умолкал, почти постоянно давая пеленг на цель.

Володя усмехнулся – он представил себе, как штурман в поте лица строит торпедный треугольник.

Неожиданно в переговорной трубе раздалось:

– Торпедные аппараты – товсь!

– Есть товсь! – ответил Саша как старший торпедист.

Володя и Саша заняли места у торпедных аппаратов.

– Первый – пли!

Первая торпеда с шелестом и бульканьем вышла из трубы торпедного аппарата.

Володя положил руку на рычаг. Через десять секунд раздалась команда:

– Второй – пли!

Володя дернул рычаг. Пошла вторая торпеда. Лодка сразу начала выполнять разворот, уходя от цели.

Володя считал секунды:

– Пятьсот один, пятьсот два…

Через минуту послышался глухой взрыв, через десять секунд – второй. Торпеды достигли цели! Теперь осталось самое существенное – уйти самим.

Снаружи по корпусу лодки послышались слабые щелчки – это заработали гидролокаторы немцев на тральщиках и сторожевиках.