Бездна. Спаситель

Кида порылась в сумке и достала небольшую веревку. А может это была лямка. В сумерках коридора было не разобрать.

Алексей был на стреме. Он крутился из стороны в сторону. Вслушивался и, прищурившись, всматривался то в одну сторону коридора, то в другую. Звуки взрывов и крики, что доносились со стороны разрушенной таверны, в этом грязном коридоре звучали гулко. Тихо. Едва уловимо. Гуляющий по длинным коридорам ветер тихо завывал, как бы убеждая поскорее убраться отсюда.

– Господи, как же тут воняет… – заключил Антон, перевязывая раненому ногу.

Охранник был совершенно сбит с толку всем происходящим. Ему прострелили ногу, а теперь, по всей видимости, перевязывают ее. Он что-то сказал.

– Что он сказал? – спросил Алексей.

– Я не знаю их язык, – сказала Кида. – Может он благодарит?

– Или проклинает… – сказал младший. – Я бы точно был не рад, если бы мне прострелили ногу.

Охранник с дырой в животе издал сдавленный хрипящий стон, задрожал в конвульсиях и обмяк.

Скончался.

По полу продолжала растекаться его кровь.

Лицо раненого в ногу исказилось от смеси ужаса и мольбы. Антон закончил перевязывать рану и хорошенько затянул узел. Охранник застонал и задергался от боли. Кажется, он плакал.

– Готово, – сказал Антон. – Так, сейчас, – он достал устройство показал сидящему на полу перепуганному охраннику фотографию дяди.

– Где он? – медленно, глядя раненому в глаза, спросил Антон. Он и не рассчитывал, что стражник поймет его слова. Но надеялся, что тот догадается, чего от него хотят.

Раненый перевел глаза на фотографию. Потом на Антона. Потом снова на фотографию.

Земля снова задрожала. С потолка осапылись тонкие струйки пыли. Демон во всю развлекался. И он был уже совсем недалеко.

– Где он, сука!? – не выдержал Алексей.

Здоровяк направил дуло автомата прямо в перекошенное от ужаса лицо.

– Где он, ты знаешь? Отвечай!

Охранник весь дрожал, сидя на грязном полу, и переводил испуганные глаза то на экран, то на Антона, то на дуло нацеленного ему в лицо автомата.

Алексей все больше психовал. Его терпение висело на волоске. Он направил ствол на тело уже умершего стражника и дал длинную очередь, почти опустошив магазин.

Тесный длинный коридор заполнился желтыми вспышками, грохотом и звоном гильз. А когда стрельба прекратилась, тело мертвого стражника было похоже на кровавое месиво. Воздух заполнился дымом, запахом пороха и жареного мяса. Несколько застрявших в мясе пуль еще искрились. Кровь продолжала растекаться, коснулась обеих стен коридора. Кровавые брызги были даже на потолке.

Сидящий на полу перестал жмуриться, открыл полные ужаса и отчаяния глаза и посмотрел на кровавый фарш. На то, что осталось от его друга.

Алексей немного подождал, а потом перевел ствол обратно, почти уткнув горячее дымящееся дуло в лоб еще живому стражнику.

– Господин стражник, не могли бы вы нам помочь? – нарочито ласково сказал Алексей. – Или я вас убью, прямо сейчас, как скотину…

Кажется, до смерти перепуганный человек, наконец, сообразил, чего от него хотят. Он снова уставился на фотографию на экране. Закрыл глаза и выставил вперед дрожащую руку, что-то сказав.

– Кажется, он понял, что нам нужно, – с облегчением сказала Кида.

– Неужели, – сказал Алексей.

Старший поменял магазин на полный, убрав почти пустой в кармашек на разгрузочном жилете. Прошло несколько секунд. Раненый стражник попытался подняться, но поскользнулся в крови и упал, схватился за перевязанную ногу и застонал.

– Надо помочь ему, – сказал Антон. И они с Кидой помогли раненому подняться, подхватив его под руки.

Человек что-то сказал и указал, куда следует двигаться.

– Туда, – сказал Антон, придерживая левой рукой раненого, а правой – автомат

Группа преодолела несколько темных переходов и служебных помещений.

Стражников в тюрьме, в самом деле, было очень мало. Алексей застрелил еще двоих. Они пытались остановить незнакомцев. Один из охранников успел выстрелить из арбалета. Тяжелый болт слегка задел бронежилет Алексея и на вылет пробил сумку Киды. Но никого не ранил.

Наконец, группа оказалась в очень длинном коридоре, в котором было множество дверей. Освещение в нем было очень плохое. Большинство факелов, что висели на стенах напротив дверей, давно потухли. Горело лишь несколько. Весь пол был залит гниющими помоями. Антон даже поскользнулся и упал, случайно выстрелив в потолок.

– Осторожнее! – рявкнул Алексей. – Своих чуть не пристрелил!

– Я случайно, – начал оправдываться Антон. – Что это… Фу… Как же оно воняет!

Кида не выдержала, и ее вырвало.

Раненый в ногу стражник молча указал на одну из дверей.

– Видимо, там, – сказал Антон, пытаясь обтереть о штанину разлагающуюся слизь, в которой была перемазана его правая рука.

В длинном коридоре было довольно тихо. Шум с улицы сюда не проникал. Еще горящие факелы тихо потрескивали. Желтые медленно угасающие огни обильно коптили. На стенах дрожали тени. Из камер доносились едва уловимые перешептывания, возня и подозрительные шлепки.