Бездна

Москва встретила жарой, вокзальными запахами и криками носильщиков. Прямо на перроне Николаевского вокзала приезжающих ждали менеджеры гостиниц и агентств по найму жилья, таксисты, торговцы самым разнообразным «эсклюзивным» товаром, карманники, попрошайки, сутенеры и совсем уж темные личности с пустыми глазами.

Опираясь на трость, Дервиш двигался сквозь эту толпу уверенно, как ледокол. К Студенту и Глебу то и дело обращались и даже хватали за руки, предлагали самые разнообразные и товары и услуги. Все – со скидкой или «почти даром»… А к Дервишу не лезли. Более того – перед ним расступались.

Они вышли на площадь у трех вокзалов, запруженную людьми, экипажами моторикш и автомобилями. Над площадью висел однообразный и напряженный гул. Дервиш долго смотрел на площадь, потом произнес:

– Черкизон. Мега-Черкизон.

Он выбрал более-менее приличный «мерседес» с водителем китайцем. Впрочем, других таксистов в Москве не было – весь извоз держали китайцы. Всю Москву «держали» китайцы. Массовое китайское нашествие в Москву началось всего два года назад, но за эти два года сыновья Поднебесной сумели прибрать Москву к рукам. Кавказцы, которые привыкли хозяйничать в Москве, пытались качать мазу. Но напоролись на мощную и хорошо организованную силу – китайские триады. Война была кровавой – кавказцев убивали повсеместно. В ход пошли не только ножи и биты, но пулеметы и тротил. Москва помнит кровь на улицах, автомобили, набитые трупами, и взорванные рестораны. Только в ноябре 14-го в Москве были убиты более десяти тысяч человек. Джигиты дрогнули. Начался исход кавказцев из Москвы. Те, что остались, велт себя тише травы.

Дервиш назвал адрес гостиницы. Китаец закивал: холесе, господина, холесе… Поехали.

Глеб сказал:

– Дорого, наверно, Евгений Василич. Может, не стоит? Мне вот только что предлагали остановиться в уютной маленькой гостинице… Наши, русские.

– Как же ты доверчив, друг мой ситный, – покачал головой Дервиш. – Многие – не скажу, что все, но многие из тех, кто клюнет на подобное предложение, уже к утру останутся без вещей и без денег. Очнутся они на улице, с больной головой и провалом в памяти. Некоторые проснутся рабами на фермах. А некоторые не проснутся никогда – их, холодных и голых, будут находить по пустырям и помойкам… Это – Москва.

Машина медленно выбралась из толчеи на площади.

– Посему, – продолжил Дервиш, – лучше уж остановиться в дорогой гостинице. Там какая-никакая, а все-таки есть служба безопасности… Впрочем, и там без гарантий.

«Мерседес» медленно катил в потоке моторикш, мотороллеров, маршрутных такси. Все это моторизованное стадо куда-то ехало, чадило, непрерывно гудело клаксонами. По тротуарам текли люди. Дервиш смотрел в окно. Видел по большей части азиатские лица. Складывалось впечатление, что половину населения Москвы составляют китайцы, еще четверть – выходцы со Средней Азии и Кавказа. Возможно, он ошибался. Но то, что русские в бывшей Русской столице уже не были большинством – факт.

Через полчаса приехали в гостиницу. Сняли два номера рядом. Стоило это действительно дорого. Из номера Дервиш позвонил кому– то, передал привет «от тети Аси» и договорился о встрече.

* * *

«Золотой треугольник» – центр Санкт-Петербурга – по периметру был обложен сотнями камер слежения. На многих перекрестках тоже стояли камеры. Связанные в единую сеть, они круглосуточно контролировали весь въезжающий и выезжающий в центр города транспорт. Правда, немалая часть этих камер не работала.

Майор Колесов зашел в ИЦ и уже через две минуты знал, что в пятницу «форд» капитана Гриваса не только не выезжал из города, но даже не покидал пределов «Золотого треугольника». Если, конечно, Гривас не поменял номера на автомобиле. Но это было возможным в одном-единственном случае: если капитан Гривас – предатель. Что представляется весьма маловероятным. Скорее всего, Гривас стал жертвой преступления. Как и всякий сотрудник «Кобры», Гривас постоянно носил с собой пистолет, но опыт показывает, что от пушки мало проку, если нападут неожиданно… Хоть весь обвешайся пистолетами, но если подойдут сзади и ударят молотком или угостят разрядом парализатора, пистолеты не помогут.

Колесов распорядился поставить «сторожевик» на номер Гриваса. Операторы забили номер электронную память системы – как только машина окажется в поле зрения ближайшего «глаза», умная техника прочитает номер и подаст тревожный сигнал.

Колесов поставил машину Гриваса на контроль, а сам взялся изучать сводку криминальных происшествий по городу за прошедший уикэнд. Сводка была огромной. Преобладали грубые насильственные преступления: грабежи, разбои, убийства. Колесова интересовали неопознанные трупы или лица, обнаруженные на улице в бессознательном состоянии. И тех и других тоже хватало.