Бездомная

Мои вторые сутки в роли матери проходили так же, как и первые: я кормила Алю и плакала вместе с ней, а когда она засыпала – я плакала одна. Когда мне нужно было в туалет, я будила ребенка, и он кричал от голода; тогда я тащилась в туалет, превозмогая боль, и возвращалась как можно скорее: но, слыша детский плач, я знала, что моя дочка все еще здесь.

На третий день из Быдгоща приехали родители, и тогда я впервые попыталась попросить помощи. Кинга-нормальная на мгновение взяла верх над Кингой-сумасшедшей.

– Мама, со мной что-то не в порядке, – начала я, как только возгласы радости и восторга от малышки немного поутихли. – Я ужасно за нее боюсь… – Тут я, конечно же, принялась плакать, и мама попыталась обнять меня, что было нелегко, поскольку я все еще прижимала к груди ребенка. – Я не могу спать, не могу есть, только неотступно слежу за ней… – всхлипывала я.

– Ты должна есть, дитя мое! Ты же кормишь грудью! – воскликнула мать, и я поняла: самого важного она не услышала.

– С этим кормлением тоже все не так, как надо! – вскричала я, захлебываясь слезами. – Аля изранила мне соски! Она сосет молоко, смешанное с кровью, и мне хочется оттолкнуть ее!

– Это нормально, Кинга, дорогая, поверь мне! Ты тоже была маленьким каннибалом. – Мать погладила меня по волосам. – Ты привыкнешь, все будет хорошо, и они… – в присутствии отца она стеснялась сказать «соски», – они станут крепче! Вот увидишь. Возьмем-ка мы внученьку на полчасика, а ты пока подремли…

– Нет!!! – заорала я – так, что ребенок, минуту назад заснувший, широко раскрыл глаза и заплакал. – Нет, – повторила я: в голове Кинги-сумасшедшей включилась «красная тревога». Моя мать и мой отец точно не были в сговоре с Теми – тогда еще не были, – но сумеют ли они, двое беззащитных пожилых людей, дать отпор вооруженным бандитам из русской мафии?

Именно в тот момент в моем сознании, в сознании Кинги-сумасшедшей, проявились новые подробности, которые еще лучше объяснили мне самой мою «красную тревогу». Три лысых мужика – вроде бы из больничной охраны, у них даже мундиры точь-в-точь такие же, как у охранников, – ждут… где? здесь, в родильном отделении? внизу, у входа? тайком или совершенно открыто? – пока кто-нибудь не вынесет Алю из моей палаты, и тогда…