Бездомные. Территория собак. Противостояние

Он лился, словно ручей, распространяя свой удушающий аромат и заполняя им каждую шёлку, каждый укромный уголок. Тот запах. Джек понял об этом сразу. И ещё он понял, что ему не нужен другой хозяин, каким бы хорошим и добрым он ни был. «Лучше уж быть бездомным», – подумал Джек, сам ещё не понимая, каково это, потом посмотрел напоследок на старую закрытую обшарпанную дверь, за которой осталась вся его жизнь, поднял голову вверх и затянулся в длинном, пронзительном и жалобном вое.

Джек спустился со скрипящего крыльца, покрашенного в жёлтую краску, которой хозяин красил дом, когда Джеку не было и пары месяцев. Джек запомнил отвратительный запах краски, но сегодня он был настолько родным и близким, что Джек сделал бы всё, чтобы ещё раз вернуться в тот тёплый вечер и провести его со своим хозяином, рассказывающем свои небылицы, обновляя старое серое крыльцо в новый ярко жёлтый цвет. Джек обошёл такой же старый и такой же жёлтый дом с левой стороны, где хозяин заготавливал дрова. Раньше Джек частенько забирался на низкий дровяник, а с него попадал на улицу, где целую ночь мог бродить в поисках приключений, никем не замеченный и никому не интересный пёс. Так он поступил и сейчас.

Джек бежал под начавшимся внезапно проливным дождём мимо высоких домов и маленьких магазинчиков, пересекая дороги, по которым мчались с бешеной скоростью автомобили. Острые капли пулями падали с ночного неба, звёзды которого скрылись за густыми тучами. Вскоре высокие дома стали встречаться всё реже, их заменили шикарные коттеджи, за заборами которых рвали металлические цепи гигантских размеров собаки.

– Стой, разорву! – Кричала одна из них, стараясь перекричать соседку, которая рвала своё горло не меньше её.

– Не подходи, а то пожалеешь! – Лаяла она.

При этом они билось своими массивными телами о заборы, казавшиеся при этом бумажными – от каждого удара по стальным листам проходили настоящие волны.

– А ну, заткнись! – На крыльцо вышел хозяин одной из собак. – А ты проваливай отсюда! Ходят тут бездомные! – Крикнул он Джеку, и тот поспешил убраться от греха подальше.

Вскоре и шикарные дома остались позади, и Джек подошёл к старому мосту, по которому иногда ещё проезжали автомобили, правда теперь всё реже и реже – даже от малого прикосновения мост начинал скрипеть и крениться. Скоро он тоже умрёт, как умирает все живое на планете. Джек считал, что мост был живым, потому что он приносил пользу – по нему можно было перебраться через реку, не замочив лапы, а ещё так говорил его хозяин. За рекой начинался настоящий тёмный, густой и непроходимый лес. Туда-то он и направлялся. Под густыми кронами высоких деревьев Джек вдруг стал таким маленьким и беззащитным. Здесь он почувствовал себя щенком, и вдруг ему так захотелось оказаться дома, рядом с хозяином, заснуть под его протяжный храп, а на утро разбудить, стащить с него одеяло и под радостный смех доброго старика отправиться на улицу, дожидаясь своего самого верного и преданного друга с поводком в зубах. Джек грустно опустил голову, с ушей и мордочки стекали капли дождя, словно слёзы, оплачивающие утрату, таяли в промокшей земле, унося с собой всё, кроме бесконечной боли. Раньше в дневное время они часто приходили сюда со стариком на рыбалку и по грибы, но ночью здесь всё выглядело совсем иначе. Джек ужасно устал и хотел спать. После недолгих поисков он нашёл себе убежище. Сон ему был просто необходим. Под одним из деревьев образовалось широкое отверстие. Пёс смог полностью залезть туда и, наконец-то отдохнуть.

Когда Джек открыл глаза, дождь уже перестал. Было темно, как и прежде. Прямо перед Джеком стоял огромный белый волк и, не отрываясь, смотрел на него.

Глава первая

Яркое послеобеденное солнце обнажило свои острые, обжигающие лучи и они, легко пробиваясь сквозь расступившуюся пелену обессиленных долго идущим дождём туч, постепенно превращающихся в дырявые облака, настигли двух спешивших вдоль одной из улиц южной части города, и о чём-то переговаривающихся между собой собак. Мимо с шумом пролетали автомобили, рассекая воздух, который плотной волной настигал идущих. Проходя мимо очередной огромной лужи, появившейся после недавнего ливня, впередиидущий рыжий пёс оказался с головы до ног обрызганным ехавшей на большой скорости машиной. Взвизгнув, он выругался на своем собачьем языке. Рыжая шёрстка потемнела и покрылась острыми шерстяными иглами, когда пёс, разбрызгивая вокруг себя мелкие грязные капли, отряхнулся.

– Ха-ха, так тебе и надо! – Рассмеялась чёрная самочка по кличке Чернушка, но тут же получила свою порцию холодного и освежающего душа. Ошарашенная неожиданным поворотом вещей, она даже не успела взвизгнуть.

Рыжий, которого в стае все так и называли Рыжим, пролаял в ответ:

– Возвратилось тебе твоё злорадство, так то оно, смеяться над чужой бедой!

– Ладно, не учи! – Огрызнулась Чернушка, которая, по сравнению с лохматым и грязным напарником, выглядела вполне по-божески. – Подумай лучше, что теперь будешь говорить Зевсу. Говорила же я, да кто меня когда-нибудь слушал!