Бездомный мрак

Меня обуяла злоба. Нет ничего хуже, чем чувствовать себя круглым болваном и выслушивать всякие истории о себе от одного единственного свидетеля прошлых событий. Хочешь – верь, хочешь – не верь, но только этот хранитель тайн может отпускать тебе определенную дозу правды или лжи, и ничего не проверишь. Ну уж нет! Так дело не пойдет. Я прожил тридцать с лишним лет и жил активно. Значит, существуют и другие люди, знающие не меньше Гольдберга. Мне необходимо докопаться до истины. Ну как можно понять совершенно дикую историю о том, что я, человек богатый, популярный, любимец женщин, взял и убил свою жену из-за ревности? Человека, которого любил и которому сам изменял налево и направо.

Странная любовь. Жили врозь. И почему она предпочитала жить в гостинице, а не в квартире? Служанка-любовница, все под боком, нет, пошел и прирезал свою жену. Но если даже я убийца, я сам должен оправдать для себя свой поступок, обосновать его должным образом, а не слышать мнение далекого мне человека.

Впрочем, я не сомневался в том, что Антон действительно желает мне добра. Сделал он для меня немало и сейчас лезет из кожи вон. Но он не понимает элементарных вещей. Человек не может жить в темноте. Нет, я так просто не успокоюсь. Черта с два!

Эрик возился в гараже. Увидев меня, он тяжело вздохнул.

– Получил нагоняй?

Он кивнул головой.

– Это он от злости, потому что сам получил такой же от меня. Ладно, выгоняй машину, поедем в город, в какой-нибудь хороший ресторан. Надо немного развлечься.

Парень совсем скис.

– Ну хватит корчить рожи. Антон велел тебе докладывать, куда я езжу?

Он удивленно посмотрел на меня.

– Так оно и есть, – тихо пробормотал он.

– Где мы сегодня были, он тоже знает?

Эрик достал из кармана мобильный телефон.

– Это он мне его дал. Как только вы выходили из машины, я ему тут же звонил.

– Ничего страшного, я не в обиде на тебя. Мне скрывать нечего. Ты говорил ему, что я ходил в поселок за селом? – Его удивлению не было предела. – Ты же следил за мной?

– Мало ли что может случиться в лесу. На вас могли напасть или вы просто заблудились бы. Я ему, разумеется, доложил. Он грозит меня уволить, если я буду о чем-то умалчивать. Где еще я найду работу на полторы тысячи долларов?

Много это или мало я не понимал.

– Ладно, поехали.

Я сел в машину. Эрик вымыл руки и занял место за рулем. Минут через сорок мы уже колесили по улицам Москвы. У газетного киоска я попросил его остановиться и вышел. Мне было интересно узнать, успели ли вечерние газеты написать об убийстве на «Багратионовской» или труп Тихона до сих пор не обнаружен.

Я отобрал пять газет, где есть колонки происшествий, и подал продавцу сто долларов. Он посмотрел на меня как на сумасшедшего.

– С вас сорок рублей.

– Рублей? Боюсь, что я вас не понял.

– Тогда перейдите на другую сторону и зайдите в обменник. Взамен долларов вам дадут рубли. Тогда и поймете, что это такое. В России наличные взаиморасчеты ведутся в рублях. Судя по одежде, вы иностранец, вот я вам и объясняю наши порядки.

– Спасибо. Очень толково и понятно.

Я вернулся в машину и подал сотню Эрику.

– Газеты мне не продали. Требуют более крепкую валюту. Но я в этом ничего не смыслю. Продавец послал меня в обменник через дорогу. Сходи сам, мне надоело выглядеть идиотом.

Шофер взял деньги и усмехнулся.

– Рубли интересуют только нищих на паперти.

Он вышел, а я наблюдал за ним. Когда он скрылся за дверью магазина, я пересел на его место, включил двигатель и уехал.

В одном из переулков я остановился. У меня немного кружилась голова от напряжения. Переведя дух, я обследовал ящик для перчаток. Там лежали фонарик и атласы Москвы и области. Я внимательно изучил карты и нашел то самое Старопромысловское шоссе и место, где, по моим расчетам, находился котлован и где произошла та самая злополучная авария – конец или начало всех моих мытарств, так до сих пор, и не понятно. Дорога предстояла неблизкая, но, если поторопиться, в два-три часа можно уложиться.

Стрелки часов на приборном щитке подбирались к половине четвертого.

Времени вагон, и, возможно, мне удастся вернуться до темноты. Начну развлекаться, как и обещал Антону. Начинать надо с начала, а не с середины, выстроить всю цепочку целиком. Только так, а не из скудных подачек адвоката, ситуация прояснится.

Когда я выехал из Москвы, то почувствовал себя спокойнее. Шоссе не было перегружено транспортом, и я позволил себе немного расслабиться. Сидеть за рулем, как выяснилось, тоже работа. Скорости я не ощущал, стрелка на спидометре гуляла в районе ста пятидесяти километров, но машина шла легко. После указателя на Немчиновку, я снизил скорость. Еще две развилки, потом бензоколонка и через километра четыре поворот на котлован. Там висел щит «Проезд закрыт».