Бездонная пустота (ЛП)

— С ними все будет в порядке. С такой новостью очень трудно справиться, и твоя мама не помогла делу.

— Мама так взбесилась, — шепчет он, закусывая губу.

В большинстве случаев легко забыть, что Стивен все еще ребенок и у него есть слабости. Он всегда скрывает это, пытаясь вести себя как взрослый мужчина, находясь рядом со своими друзьями, или как типичный подросток, когда находится дома.

— Да, но вам с сестрой не нужно об этом волноваться. Это между мамой и мной.

Когда я рассказывал детям о Сэмюэле, я умолчал о глубине своих чувств к Шелби, потому что не хотел причинять им боль. Сын с дочерью видели, что мы с их матерью не любили друг друга, и по мере того, как взрослели, это становилось для них все более и более очевидным, но я бы никогда не хотел, чтобы они считали себя нашей ошибкой.

— Я не хочу с ней жить. То есть, иногда мне хочется, но мне нравится быть здесь с тобой и Обри, — признается сын, внимательно смотря на меня.

Я сокращаю расстояние между нами и подхожу ближе, обхватывая ладонью его шею сбоку.

— Я понимаю, что мама более снисходительна к тебе, чем я. Понимаю, что она твой друг и тебе нравится тусоваться с ней. Понимаю, почему ты думаешь, что это круто — жить с ней, а не со мной. Я никогда не буду твоим другом, Стивен. И речь не о том, что мы не можем повеселиться вместе, что мне не нравится проводить с тобой время, что я тебя не люблю.

— Я все понимаю, — бурчит он, глядя на свои ботинки.

— Ты не можешь манипулировать ситуацией, чтобы добиться своего. Это несправедливо по отношению ко мне, твоей сестре или маме, — спокойно продолжаю я, подождав, пока он не поднимет на меня взгляд.

— Я этого не делал.

— Делал. Возможно, несознательно, но ты делаешь именно это каждый раз, когда используешь маму, чтобы добиться желаемого.

В его глазах вспыхивает раздражение, а брови сходятся вместе.

— Ты никогда не позволяешь мне веселиться с друзьями.

— Приятель, ты же знаешь, что это неправда. — При моих словах он снова опускает взгляд. — Стивен, ты становишься старше. Если хочешь, чтобы я дал тебе больше свободы, ты должен ее заслужить.

— Я могу ее заслужить, — отвечает он, пиная камни у своих ног.

Сжав его шею в последний раз, наклоняю голову и касаюсь лбом его макушки.

— Знаю, что можешь, — соглашаюсь я, затем отпускаю его и делаю шаг назад, не желая заострять этот разговор. — Иди в дом и помоги Обри с ужином.

— Конечно. — Он кивает, но замирает, глядя на пикап Тины, который выруливает из-за поворота и заезжает на подъездную дорожку.

— Иди в дом, приятель.

— Но… — Он переводит взгляд с пикапа матери на меня, и в его глазах вспыхивает смятение.

— Иди, — повторяю я более твердо.

На этот раз он слушается и поднимается по ступенькам крыльца. Я жду, пока он скроется в доме, а потом подхожу к Тине.

Она не вылезает из пикапа, лишь опускает стекло и, прищурившись, смотрит на меня, что выводит меня из себя. Я должен бы уже научиться общаться с ней, имея за плечами годы, терпя ее дерьмо, но всякий раз, когда мы разговариваем, перехожу тонкую грань.

— Я бы хотела поговорить со своим сыном, — говорит она вместо приветствия, пристально глядя на меня.

— Ты бы могла ему позвонить, или я передам ему, чтобы он вышел, когда войду в дом.

— Какой же ты засранец, — шипит она, качая головой.

— Так ты для этого приехала?

Я приподнимаю бровь, скрещиваю руки на груди, желая, поскорей покончить с этим дерьмом. Чем скорее бывшая выпустит пар, тем скорее я смогу отправиться ужинать с детьми, вытянуть ноги и выпить пива, до того, как лягу спать, чтобы встать спозаранку.

— Нет, я хотела извиниться, — огрызается она, и я на мгновение закатываю глаза к небу.

— Черт, прости. Не знал, что заявиться сюда с таким настроем — твой способ извиниться.

— Мне вообще не следовало приезжать.

— По всей видимости, — соглашаюсь я, и она вскидывает руки в воздух, раздраженно рыча.

— Что ты хочешь, чтобы я сделала, Зак? Мне невыносимо видеть тебя с ней.

— С кем я провожу время — не твое дело, Тина. Я не звал тебя приезжать в город выслеживать нас.

— Ты отец моих детей.

— И?

— И? — Ее глаза расширяются. — Ты любил ее! И не переставал любить на протяжении всего нашего брака.

— Ты прекрасно знала о моих чувствах к ней, когда раздвигала для меня ноги, Тина. Я никогда не скрывал этого от тебя.

— Я тебя ненавижу, — шипит она, я качаю головой и наклоняюсь к окну.

— Когда я был с тобой, я был с тобой. Я тебя не бросил, не сбился с пути, не чудил, лишь заботился о тебе и детях и пытался сделать тебя счастливой. Ты сама не захотела быть счастливой. Даже не пыталась отпустить это дерьмо и наладить наши отношения. Можешь просидеть здесь весь день на своем пьедестале и делать вид, что я был плохим парнем, но в глубине души ты знаешь, что это не я испортил отношения между нами.

— Как скажешь. — Она отводит взгляд, зная, что я прав, но слишком упрямая, чтобы признать это.