Бездушная

Его клыки исчезли, а глаза стали совсем старыми, придя в соответствие с реальным возрастом. «Ну что вы, дорогая, — всегда говорил он, — вампир, как и дама, никогда не раскрывает свой истинный возраст». Однако он подробно описал ей темные дни до того, как сверхъестественные явили себя дневному народу. До того, как рои и стаи дали о себе знать Британским островам. До того, как произошла прославленная революция в философии и науке, которой они способствовали и которая известна некоторым как Ренессанс, хотя вампиры предпочитают называть ее эрой Просвещения. Время до ее наступления сверхъестественный народ по понятным причинам называет Темными веками. Для них это была целая вечность, которую им пришлось таиться в ночи. Чтобы заставить лорда Акелдаму заговорить на эту тему, обычно требовалось несколько бутылок шампанского, но все же, по подсчетам Алексии, ему было никак не меньше четырехсот лет.

Она внимательнее вгляделась в лицо своего друга. Был ли в нем страх? Лорд выглядел совершенно серьезным, когда произнес:

— Голубка моя, я не знаю, что у нас творится. Я не осведомлен. Пожалуйста, проявите в этом деле величайшую осторожность.

Теперь мисс Таработти поняла, почему ее друг так встревожен. Лорд Акелдама понятия не имел, что происходит. Какая бы политическая ситуация ни возникала в Лондоне на протяжении многих лет, до сих пор у него на руках были все козыри. Он привык узнавать любые важные сведения раньше всех остальных. Однако в данный момент он был так же обескуражен, как и Алексия.

— Обещайте мне, — сказал он серьезно, — что добудете у лорда Маккона всю информацию по этому делу, какую только сможете, прежде чем отправитесь в рой.

Алексия улыбнулась:

— Чтобы вы могли лучше во всем разобраться?

Он покачал белокурой головой:

— Нет, сердечко мое, чтобы вы могли это сделать.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ НАШЕЙ ГЕРОИНЕ НУЖЕН ХОРОШИЙ СОВЕТ

— Вот те нате, — сказал лорд Маккон, увидев, кто перед ним стоит, — мисс Таработти! Что я такого сделал, чтобы удостоиться с утра пораньше вашего визита? Я еще даже не успел выпить вторую утреннюю чашку чая, — он застыл у входа в собственный кабинет.

Не обращая внимания на это явно неудачное приветствие, Алексия проскользнула мимо него в помещение. Это самое проскальзывание и тот факт, что дверной проем был узким, в то время как бюст Алексии (даже в корсете), наоборот, пышным, привело к близкому контакту с графом. Мисс Таработти смутилась от того, что испытала легкий трепет, вызванный, по всей вероятности, отвратительным состоянием графского кабинета.

Тут повсюду валялись бумаги. Они громоздились по углам и лежали ровным слоем на том, что, вероятно, являлось письменным столом, хотя точно понять это в подобном беспорядке было невозможно. Еще тут присутствовали рулоны травленого металла и штабеля тубусов (Алексия заподозрила, что в них сложены такие же рулоны). Она недоумевала, зачем лорду понадобилось хранить записи в металле, а количество тубусов наводило на мысль, что причина должна быть веской. Еще она насчитала не меньше шести грязных чашек на блюдечках и тарелку с остатками большого куска сырого мяса. Мисс Таработти пару раз уже бывала в этом кабинете, и на ее вкус он всегда был чересчур маскулинным, но не до такой степени, как сегодня.

— Силы небесные! — воскликнула она, избавляясь от трепета. А потом задала напрашивающийся вопрос: — И где же профессор Лайалл?

Лорд Маккон потер лицо, в отчаянии потянулся к ближайшему чайнику и выпил все его содержимое прямо через носик. Мисс Таработти поскорее отвернулась от этого ужасного зрелища. Кто там говорил, что граф и ему подобные лишь недавно приобщились к цивилизованному обществу? Она закрыла глаза, подумала и сообразила, что это, должно быть, ее собственные слова. Ее рука потянулась к горлу.

— Пожалуйста, лорд Маккон, используйте чашку. Я слишком чувствительна.

Граф фыркнул:

— Моя дорогая мисс Таработти, может, дело и обстоит именно так, но вы никогда не давали мне возможности в этом убедиться, — впрочем, чайник он все же поставил.

Алексия внимательно посмотрела на лорда Маккона. Казалось, он немного не в себе. От учащенного сердцебиения его грудь вздымалась забавными мелкими движениями. Волосы цвета красного дерева на макушке стояли торчком, будто он беспрерывно ерошил их пальцами. Он выглядел еще более неухоженным, чем обычно. Вдобавок при тусклом свете ей померещилось, что во рту у него появились волчьи клыки — явный признак беды. Алексия прищурилась, стараясь рассмотреть, так ли это, и задумалась, сколько времени остается до полнолуния. В ее выразительных, невзирая на бездушие, темных глазах неодобрительное выражение, возникшее в результате инцидента с чайником, сменилось тревогой.

— Дела БРП, — этой короткой фразой лорд Маккон попытался объяснить одновременно и отсутствие профессора Лайалла, и состояние своего кабинета. Потом он сжал переносицу большим и указательным пальцами.

Алексия кивнула: