Бездушные

Рейне было смешно от этого. Она выросла обычным человеком. На самом деле даже обычным человеком она себя назвать не могла: она была призраком, исключенным из системы и не имевшим никаких прав. Она и мечтать не могла о том, что однажды станет одной из этих всесильных существ, управляющих страной.

А теперь, когда она познакомилась с настоящими Благословенными, они не казались ей такими уж всесильными.

Рейна увидела, что Найф остановился, нахмурившись. Он, казалось, подумывал над тем, чтобы запрыгнуть в пузырь и вытащить ее.

«Не переживай, я не собираюсь себя убивать», – подумала Рейна, не двигаясь.

Она размышляла об этом после того, как потеряла самое важное, что у нее было на этом свете. Тогда боль была просто невыносимой.

Но она пока что оставалась здесь. Пока что.

Рейна открыла рот и сказала ее имя:

– Шторми.

Маленькие пузырьки поднялись из ее рта, запутываясь в волосах.

– Шторми. – Сердце девушки было разбито, она почувствовала, как ее глаза наполняются слезами, растворяющимися в воде. Она съежилась и прошептала: – Мама…

Рейна скучала по ее теплоте и любви. В Авентине едва ли можно было почувствовать что-то подобное.

Судя по всему, Найф решил ее спасти. Он надел дыхательную маску и вытянул руки, чтобы запрыгнуть в пузырь, но Рейна не нуждалась в его помощи. Она снова вздрогнула, и, словно стрела, вырвалась из пузыря. Ее голова прорвалась сквозь мембрану, и тело выскользнуло наружу. Девушка приземлилась на пол, усыпанный зеленой и синей мозаикой. Такими же яркими были стены и потолок, окружавшие три плавающих в воздухе пузыря.

Как только Рейна оказалась снаружи, она почувствовала слабость и тяжесть, ведь она снова оказалась во власти гравитации. Рейна убрала запутанные волосы с лица и поспешила к лифту, не обращая внимания на своего телохранителя. Она знала, что он все равно пойдет за ней. Он всегда так делал. Правда, в этот раз он напрасно бросился в воду.

Рейна вошла в лифт. Во время поездки она задерживала дыхание: ей не нравилось чувствовать себя заключенной в замкнутом пространстве, поэтому она отвлеклась на капли, бегущие вниз по ее телу и собиравшиеся в лужицу под ее босыми ногами.

На самом деле на этаже с пузырями кроме летающих бассейнов были специальные сушильные устройства, прямо как Гли, программы-ассистента, следящей за домом и гардеробом. Но Рейна не хотела сушиться. Она потрогала свой водоотталкивающий купальник, который, в отличие от нее, был абсолютно сухим.

Двери лифта открылись, и девушка шагнула в пустую гостиную. Раньше здесь можно было встретить Андромеду или Бишопа.

Она остановилась на месте. Как и всегда, при воспоминании о них у нее в горле образовался ком. Из-за горя, вызванного смертью Андромеды.

Из-за ярости в случае с Бишопом. Потому что представитель предал ее. Она доверяла ему, а он обо всем рассказывал Шипам.

Ее руки сжались в кулаки.

Мать была права: никому нельзя доверять. Тиберий тоже так считал.

Ее отец всегда говорил:

– Никогда никому не доверяй.

– Что насчет тебя? – спросила она однажды.

– Ты можешь верить, что я желаю тебе только лучшего, потому что я твой отец. Потому что в тебе мои гены.

Но прежде всего Тиберий хотел, чтобы все хорошо было у него самого. Поэтому у него был амбициозный план: стать следующим правителем страны Хоуп.

Сейчас, после того как король Максимус пал жертвой Шипов во время теракта, королева Пенелопа была единственным правителем Авентина. Она не хотела искусственно заполнять пустоту, которая осталась после смерти правителя, поэтому не торопилась называть нового короля.

– Пусть выборы решают, кто будет следующим королем. Не существует легких путей достижения этой почетной должности. Хотя ничего подобного и не происходило раньше, мы должны защитить наши традиции.

Ситуация в стране была напряженной и сложной, люди боялись. Шипы нарушили их священную безопасность и доказали, что все уязвимы. Сначала во время взрыва на празднике округов, а затем с помощью нападения во дворце.

Теперь стремление к миру, безопасности и процветанию оказалось под угрозой, и граждане требовали решения. Самого быстрого, которое Тиберий как глава Черного Панциря только мог предложить: больше дронов, больше солдат и аресты потенциально опасных людей с плохими генами. Это все звучало достаточно просто, и Тиберий делал все, что мог, чтобы претворить свой план в жизнь.

– Людям нужен кто-то, кто будет действовать. Поэтому я действую, – оправдывал он себя. – Это правильно, дочка. Мы не можем позволить, чтобы наша система пала жертвой хаоса. Поверь мне.

Нет, единственным, кто заслуживал слепого доверия Рейны, была Шторми. Ее мать.

– Она не твоя мать. Она похитила тебя и врала на протяжении всей твоей жизни. Она обманула тебя, потому что хотела, чтобы ты осталась с ней, – сказал бы Тиберий. – Она недостойна твоего доверия.