Бездушный

Пока новообразованные государства делили сферы влияния в центральных системах, тысячи новых конкистадоров ринулись вглубь паутины в поисках потерянных, желательно не вымерших колоний старой Терры. Владелец любого жалкого корыта мог стать правителем целого мира. Если смог его найти и защитил свои притязания стволами корабельных орудий. Мнения жителей старых-новооткрытых колоний никто особо и не спрашивал. В основном это были самые молодые и дальние от Терры колонии. На них гибель планеты праматери и последовавшая затем эпоха войн сказалась особенно сильно. Занятые переделом власти и влияния в центральных мирах паутины, «наследники Терры» о дальних колониях просто забыли. Многие из этих колоний даже не имели связи с метрополиями. А те, у кого уже имелась цепочка спутников ретрансляторов для связи через нити, быстро ее лишились из-за действий рейдеров враждующих сторон. Нарушение связи между системами противника было второй по важности целью после перехвата грузов. Дальние колонии оказались отрезаны и забыты. Многие из них просто вымерли без поставок извне необходимых ресурсов и промышленных товаров. Другие деградировали и скатились если не в варварство, то до уровня паровых машин. Были и те, кто сохранили то жалкое технологическое наследие планеты праматери, что было в колонии. Но самостоятельно вернуться в космос не смогла ни одна из потерянных колоний.

К концу эпохи Второй Реконкисты на фронтире исследованной части галактической паутины сложилось собственное государство. Королевство Благородных Домов являло собой причудливый симбиоз из феодальной монархии и демократии. Просуществовало оно недолго. В результате ряда внутренних восстаний и политических неурядиц, единое государство развалилось. Благородные дома погрязли в пучину междоусобных конфликтов.

«И зачем корпорации понадобился этот позабытый всеми уголок» — подумал семьдесят седьмой, проваливаясь в сон.

Одни дни сменялись другими. Впрочем, само понятие «день» на космической станции весьма условно. Жизнь на ней проходила по восьмичасовым циклам. Сон, практика с мастером-сержантом, виртобучение и снова сон. Иногда некоторым клонам удавалось отдохнуть в медкапсуле. Большую часть из них даже смогли вылечить.

Очередной день не предвещал ничего плохого. Занятий с мастер-сержантом не предвиделись, а ничего хуже и быть не могло. Так думал семьдесят седьмой, так думали и остальные клоны.

— Всем Пэ Иксам немедленно прибыть в сектор восемь.

Динамики ожили, когда они заканчивали завтрак. Но даже прозвучавший приказ не сильно испортил настроение. Восьмой сектор был рядом, и нестись к нему сломя голову вовсе не требовалось. Организованной группой, но все же не строем, как в первые дни, клоны прошли в соседний сектор.

Двери оказались гостеприимно распахнуты, но в самом секторе все отсеки были закрыты. Клонов это не особо расстроило. Им приказали, они пришли.

Прислонившись к стене, семьдесят седьмой лениво пересчитал оставшихся собратьев. Тридцать человек? Особей? Объектов? Что они вообще такое? Люди? Смешно. Ровно столько их осталось из почти сотни клонов прошедших в третью фазу. И скольких же еще получит жадный биореактор?

Между тем начало происходить что-то странное. Из динамиков звучало имя-номер. Клон входил в соседний отсек, дверь за ним закрывалась. Проходило пять-десять минут, вызывали следующего клона. Но ни один из ранее вызванных так и не вернулся.

— Как думаешь, что там происходит? — поинтересовался семьдесят седьмой у соседа.

— А какая разница? — недоуменно отозвался тот, пожав плечами. — Рано или поздно и тебя вызовут. Тогда все и узнаешь.

Из соседнего отсека послышался тихий, едва слышный хлопок. Семьдесят седьмой насторожился. Этот звук слишком походил на приглушенный выстрел. Неужели от них решили избавиться? Обдумав, он отмел эту версию. К чему такие сложности с вызовом по одному? Избавиться от всех клонов можно гораздо проще.

— Ноль семьдесят седьмой, — приговором произнес динамик.

Борясь с легкой дрожью, семьдесят седьмой подошел к таинственной двери. Оказавшись в соседнем отсеке, он сразу понял, что день перестает быть хорошим. В отсеке стоял стол, за столом сидел мастер-сержант. Без ставшего для клонов привычным тяжелого скафандра, он походил на вполне себе нормального человека.

— Слушай тестовое задание, семьдесят седьмой, — сказал Лэйн, посасывая курительную палочку. — Сейчас ты возьмешь пистолет, зайдешь в соседний отсек, обнаружишь и уничтожишь находящуюся в нем цель. Или цель уничтожит тебя. Тут как повезет, — он коротко хохотнул, едва не выронив курительную палочку изо рта. — Времени у тебя немного, а патронов всего один магазин.

Положив на стол пистолет, он толкнул его в сторону клона.

Семьдесят седьмой не стал спрашивать, что будет, если он не успеет. Слишком очевиден ответ. Ощутив в руке рукоять пистолета, он на мгновение испытал дикое желание пристрелить самого мастера-сержанта. Но холодный рассудок подсказывал, что эта уязвимость сержанта тоже своего рода тест.