Бездушный

— То есть, готовы и крепости штурмовать, и в поле сражаться, но для глубоких рейдов не предназначены? — уточнила Лика.

— Именно так, сеньора, — кивнул глава магсовета. — Всех рейдовых вы уничтожили возле горы.

— Как скоро, по-вашему, они будут здесь? — глухо спросил Аршаф.

— Не раньше, чем через пару недель, но я могу ошибаться. Я всё-таки не стратег, — развёл руками мастер животных.

Тур с Ликой переглянулись.

— Кристалл памяти деактивирован? — указал Тур на лежащую на столе «летуху».

— Увы, — вздохнул Балий. — Он сделан из рунного камня. Вернуть его к жизни может только владелец или кто-то из чернокнижников.

— То есть, посмотреть по второму кругу, что там записано, мы не сможем?

— Да, мастер Тур.

Тур почесал в затылке и досадливо сморщился.

Не совсем понимая, в чём суть проблемы, я посмотрел на Рей. Та быстро указала глазами на Балия, а после на выход из зала.

— Спасибо, мастер. Мы больше вас не задерживаем, — поблагодарил я главу магсовета и, поднявшись из-за стола, лично проводил его к двери. А когда дверь за ним затворилась, обвёл взглядом соратников:

— Ну? Кто может мне объяснить, что это за хреновина — рунный камень, и почему его нельзя активировать без чернокнижников?..

Глава 3

Просветить меня по поводу рунного камня вызвались Аршаф с Рейной. Первый взял деактивированную «летуху» за крылья и аккуратно раздвинул их, обнажая нутро. Вторая вынула из «умершего» голема мутноватый белёсый кристалл размером примерно с полкулака.

— Это и есть рунный камень, — сообщила она. — Изготовлен из цельного кристалла тилла́ндского хрусталя, с количеством граней от восьми до шестидесяти четырёх.

— Тилла́нд — это…

— Южные земли, где живут чернокнижники, — предвосхитила мой вопрос Рей. — Самоназвание — Ри́вия. Себя они, к слову, зовут саи́ры и пери. Саиры — это маги-мужчины, а пери — женщины…

— Они там все колдуны? — поднял я бровь.

— Нет, — засмеялась Рейна. — Относительно обычных людей, колдунов там примерно столько же, сколько у нас магов. Но их колдунство совсем не похоже на наше. Они не используют мысль, речь или жест. Они творят магию через руны. Такие, как здесь, — она подняла кристалл и ткнула пальцем в одну из граней. — Видишь?

— Вижу.

На гладкой поверхности и впрямь проступали какие-то тёмные закорючки.

— Их потому и называют у нас чернокнижниками, что все заклинания саиры и пери записывают чёрными письменами.

— Они их записывают лишь на таких вот кристаллах? — не смог удержаться я от вопроса.

— Не обязательно, — встрял в разговор Аршаф. — Их могут записывать где угодно и на чём угодно. На бумаге, на камне, на дереве, на стене дома… да хоть даже на земле. Но лучше всего, конечно, для таких записей подходят кристаллы тилландского хрусталя.

— И как же все эти руны работают?

— В запись вливают силу, и она превращается в действующее заклятье.

— А потом?

— Что потом?

— Когда сила заканчивается?

— Заклятие гаснет, — пожал плечами Аршаф.

Я почесал за ухом.

— Ясно. А что происходит с рунами?

— Они остаются, — снова включилась в «обучение» Рейна. — Причём, даже там, где их могут стереть. Например, на песке. Обычные люди… да и многие маги тоже, просто перестают замечать их. А руны, на самом деле, как бы впечатываются в реальность в том месте или на том носителе, куда их нанёс создавший заклятие чернокнижник.

— А если носитель разрушить? — я забрал у дамы кристалл и внимательно рассмотрел его.

Классический икосаэдр. Граней ровно двенадцать штук, все пятиугольные, и на каждой что-то написано-нарисовано.

— Это не так-то просто, — хмыкнула Рей. — Но если удастся, то да, заклятье исчезнет.

Я усмехнулся и уронил многогранник на каменный пол.

Поднял. Осмотрел. Ни царапины.

Действительно, чтобы такой разбить, надо весьма постараться.

— Сколько надо энергии, чтобы его опять активировать.

Аршаф посмотрел на Рейну, Рейна на Лику, Лика на Тура.

Последний развёл руками:

— Боюсь, даже если мы все попытаемся, ничего не получится. Тут только верховный сможет, и то не факт… или хозяин заклятья.

— Но мастер-големщик из этого вашего… третьего корпуса как-то сумел ведь.

— Он взял готовый кристалл, уже активированный, — пояснила Лика.

— А где он его раздобыл? Империя с югом вроде бы как на ножах, не?

— Война войной, а прибыли прибылями, — пожал плечами Аршаф. — Сам в своё время такими делишками занимался. Выгода — десять концов, но убытки, ежели что, измеряются не деньгами.

— А чем? — взглянул я на него с интересом.

— Головой, — «вор» провёл ладонью по горлу и зло скривился. — Всю контрабанду рунных камней крышует Конклав. Кто конкретно, не знаю, но конкурентов не терпят. Глушат сразу и намертво. Так что, какой бы барыш ни светил, жизнь всё равно дороже.

Несколько секунд я смотрел ему прямо в глаза.

Аршаф мой взгляд выдержал.

— Ну, хорошо. Ладно. Но тогда почему наши маги сами не создают рунные камни, раз это так выгодно.

— Потому что не могут, — вздохнула Рейна.

— Потому что у них отняли эту возможность, — сказала, как сплюнула, Лика.

— Мы об этом уже рассказывали, — мрачно пояснил Тур.

Аршаф презрительно фыркнул, но промолчал.

— А повторить можно? — повернулся я к Туру.