Бездыханные ІІ

Зайдя обратно на кухню и немного подумав, я решила заварить себе чай. Заметной разницы между обычной водой и этим напитком не было, но все же у чая вкус был более насыщенным и приятным. Как и говорил Крис, со временем ты привыкаешь к такой смене вкусов, и даже можешь их немного различать, как, например, горячее и холодное, сладкое и соленое. У нас эти различия проявляются в смене насыщенности вкуса и его своеобразной сладковатости. Необычно, конечно, но потом становится даже интересно.

Выключив закипевший чайник, я налила кипятка в кружку. Сзади послышались шаги

— Будешь? — спросила я, не оборачиваясь, на что получила утвердительное «ага».

Сделав две кружки чая, я взяла их и направилась к столу, по пути чуть не уронив их на пол.

— Будь добр, — возмущенно буркнула я, спершемуся спиной на стену парню, — не расхаживай по моему дому, в чем мать родила!

Он наигранно возмутился.

— На мне есть полотенечко! — и в утверждение он указал на свои бедра, перемотанные коротким белым полотенцем.

Я закатила глаза и уселась за стол.

— Ладно, ладно. Кстати, я не думала, что ты опять появишься, Кристофер.

Парень, севший на стул передо мной, поднял на меня удивленный взгляд.

— Э… вообще-то это я, Крис.

Я приподняла одну бровь и, внимательно взглянув на него, хмыкнула и отпила глоток чая.

— Нет, ты — Кристофер. Ты же знаешь, я различаю вас с одного взгляда.

Он еще несколько секунд удивленно на меня смотрел, после чего ухмыльнулся и придвинул к себе свою кружку.

— И как вы это делаете? — он отпил глоток. — Даже Мел и остальные нас не так сильно различают, как ты. Один раз мне даже удалось их одурачить. Так как у тебя это получается?

Я пожала плечами.

— Интуиция. Хотя нет, у тебя взгляд более наглый и самоуверенный.

— Не спорю, — коротко засмеялся Кристофер, — хотя, я вроде как зол на тебя должен быть. Ты довела Криса до того, что он стал таким жалким, и… ЭЙ! — он прищурился и дотронулся пальцами до своего виска. — А ты не возмущайся! Из-за тебя я себя даже не слышу, заткнись! Иначе потом опять буду напевать дурацкую мелодию несколько часов!

Пару секунд молчания, и Кристофер удовлетворительно кивнул и усмехнулся.

— Вот так-то лучше.

А я ошарашено глядела на него и, уловив его взгляд, не сдержалась и засмеялась во весь голос.

— Вы такие смешные! — произнесла я, сгибаясь пополам от смеха.

— Это не смешно! — возмутился Кристофер. — Хотя мне то что, я выхожу на свет только после его смерти, и то на час. Но за это время он успевает надоесть своим бормотанием так, что мне самому хочется себя убить. Но после этого я ему отплачиваю, устраивая приватный несколько часовой концерт в его голове. Это так забавно.

Я еще долго не могла отойти от смеха, как тут из гостиной послышался звонок моего сотового. То, что я там услышала, стерло весь поднятый настрой вмиг, заменив его огромным удивлением, граничащим с шоком.

— В чем дело? — серьезно спросил Кристофер, когда я, еле ковыляя, зашла назад в кухню.

— Мелори звонила, — все еще не веря, тихо произнесла я. — Рейн… он нас предал.

Глава 16

Я сидела у окна и уныло глазела в иллюминатор. Казалось бы, первый раз на самолете лечу, а раньше об этом только мечтала, но теперь, слыша равномерный голос стюардессы, предупреждающей о возможных встрясках из-за воздушных ям, никакого чувства восхищения я не ощущала. Крис сидел рядом и молча жевал арахис. Его кожа уже приобрела нормальный вид: синяя паутина вен стала вновь невидимой, а красные пятна полностью исчезли. Наши отношения пришли в норму, но легкий осадок от произошедшего все же остался, по крайней мере, у меня.

Мелори и Данте сидели прямо позади нас. За все полчаса полета ни один из них не проронил ни слова. Хотя я их понимаю, вряд ли сейчас было бы уместно о чем-то говорить. Причина этому проста: Рейн нас предал. Когда я услышала эти слова от Мелори по телефону, то не совсем поняла, что она имеет ввиду. Но ее следующие слова повергли меня в самый настоящий шок: Рейн ушел к Алану. Пока мы с Кристофером, который на тот момент был в теле Криса, бежали к особняку, в моей голове крутилось множество вопросов, ответы на которые мне были не известны: «Почему Рейн ушел от нас? Почему к Алану? Как он вообще узнал об Алане? Куда именно он направился?».

Как только мы прибыли на место, нас тут же, у самого порога, встретила Мелори. Она выглядела одновременно взволновано и печально, и не было видно ни нотки злости в ее взгляде, лишь материнская обеспокоенность. По ее указанию, мы направились в гостиную.

— Так что же случилось? — спросила я, когда мы разместились на диване.

Мелори несколько секунд молчала, теребя что-то в руках, потом протянула это мне. Это оказалась сложенная вдвое небольшая бумажка. В ней, небольшим и немного кривоватым почерком было написано всего пару слов.

— Я ушел за правдой, — прочла я в голос.

— Эту записку мы нашли в его комнате, — произнесла Мелори, не сводя глаз с листика у меня в руках, — Рейн всегда запирает ее, но сейчас двери его комнаты были открыты на распашку.