Безграничное сердце

— Почему бы тебе просто не использовать магию? — спросил Райан, и по какой-то причине его зрачки расширились, а голос стал немного хриплым. — Ты можешь… Ну-у. Использовать магию. На них. Просто. Взять и использовать.

— О боги, — сказал Гэри. — Серьёзно? Это то, что тебя заводит?

— Что заводит? — спросил я. — Что за нахрен? И я просто не могу использовать магию против них. — Хотя, наверное, мог. Огненные гекконы могли нас растерзать в мгновение ока. Я не мог признаться Райану, что не хотел рисковать его жизнью. Их жизнью. Нужно остановить огненных гекконов и тогда никто не пострадает.

— О чём они шепчутся? — спросил Тёмный-один.

— Только боги знают, — ответил Тёмный-два. — Слышишь это? Похоже на… урчание.

— Наверное, это твой желудок. Ты не завтракал. Я ведь сказал тебе позавтракать.

— Ты же знаешь, я не завтракаю.

— Что это вообще значит? Все завтракают. Никто не говорит, что он не обедает или не ужинает.

— Я просто не люблю жевать по утрам, — пояснил Тёмный-два. — Это как-то странно, после восьмичасового сна положить в рот еду.

— Как это может быть странным? — недоверчиво спросил Тёмный-один. — Буквально все так делают. Буквально.

— Мне бы очень хотелось, чтобы ты перестал говорить «буквально», — пожелал Тёмный-два. — Не думаю, что ты понимаешь значение этого слова.

— Нам, наверное, стоит попытаться потушить пожар на дереве, — предложил Тёмный-один. — Мне буквально больно смотреть, как оно горит.

— Остановись, — простонал Тёмный-два. — Умоляю. Прошу, остановись.

— Ты буквально меня умоляешь.

— Нет, я… подожди. Хотя всё правильно. Я буквально тебя умолял. Ладно, может, теперь ты понял. Вроде того. Просто в дальнейшем ограничь использование этого слова, и всё будет хоро… почему они убегают?

А мы, действительно, убегали. Как только я подал сигнал, Тигги подхватил Райана (он вскрикнул) и перекинул его через плечо, как мешок с картошкой, и побежал в противоположном от Тёмных волшебников направлении. Гэри быстро последовал за ним, маленькие клубы пыли вздымались от его копыт, а мешки на спине подпрыгивали то вправо, то влево.

Я бежал позади, оглядываясь через плечо. Тёмные с криками следовали за нами. Воздух вокруг первого Тёмного начал мерцать, и я всё понял. И хотя он был слишком далеко, чтобы услышать его речь, я знал, какие слова вылетели из его рта. Знал, какой будет первая атака. Почувствовал в воздухе. Он изменился. Вспышка синего цвета, холодная и электрическая. Волоски на руке встали дыбом, а в нос ударил запах озона.

Огненные гекконы ревели уже недалеко от опушки.

Тёмный-один пробормотал запрещённые слоги.

Он поднял ладони и начал дирижировать своей симфонией. Грянул гром, и ударила молния.

Электричество вырвалось из его рук и понеслось ко мне. Я услышал предупреждающий крик Райана. Крик, полный страха и тревоги, и почувствовал, как моя магия укрепилась, ещё одна часть краеугольного камня встала на место, хотел я этого или нет. Появилось ощущение лёгкости, удивления и возвращения домой. На душе стало светло и радостно, потому что я ощутил, как всё могло бы быть. Всего лишь тень великой магии.

Но этого было достаточно. Сейчас. Навсегда.

Мне не нужно было ни думать, ни говорить. Что-то мелькнуло на периферии и вертелось на языке, как воспоминание или дежавю. Так близко, словно сон, потускневший, но не забытый. Не полностью.

Свет ударил в левую ладонь, которую я выставил перед собой. Он заструился вверх по руке, и всё вокруг стало синим, синим, синим. Свет спотыкался и запинался вокруг моего сердца, скользил по груди. Проскользнула мысль поглотить этот свет, принять магию другого волшебника и сделать своей, втянуть внутрь и не отпускать. Это было бы так просто, особенно с ещё одной приобретённой частью краеугольного камня. Но времени не хватало. Огненные гекконы уже на краю леса, я слышал их рёв и рычание, клацанье челюстей и зубов, скрежет когтей. На опушке леса вспыхнула огненная вспышка, молния потрескивала во мне, окутывая меня, и я подумал, как легко это будет. Не поглотить. Перенаправить. Сделать своей.

Прошло всего несколько секунд, как электричество впервые коснулось моей руки. Последний заряд просочился сквозь кожу, и глаза Тёмного расширились. Я поднял другую руку и направил в сторону Тёмного Леса, и не нужно было ни слов, ни сложных движений. В один миг молния кружилась вокруг моего сердца, а в другой — вылетела из меня, когда первый из огненных гекконов прорвался сквозь деревья.

Всё вокруг казалось синим.

А затем молния снова вернулась в ладонь и обвила мою руку, заряды электричества распространились по коже, а затем устремились к приближающимся гекконам. Земля вокруг них вспыхнула, они закричали в агонии. Гекконы корчились от боли.

А потом наступила тишина.

— Итак, — начал Тёмный-один. — Вот так поворот.

— Да уж, — прошептал Тёмный-два, казалось, что он задыхается. — Поворотище.