Безграничное волшебство

— Нет, не в том дело, — медленно проговорила тетя Анни. — Шон, мы, почти не задумываясь, говорили о душе Сокровищ. Пытались «вдохнуть в них душу». И, кажется, перестарались. В нем, — она коснулась рукой Меча, — есть душа, ум, воля. И гораздо более древняя и могучая сила, чем у нас с тобой. Он, по-моему, считает меня лишь… только не смейся… лишь средством передвижения! Когда я попытаюсь по-настоящему использовать его, — тетя Анни сдержанно улыбнулась, — может оказаться, что не я, а ОН будет руководить мною. И не знаю, как это скажется на мне. Даже сейчас я чувствую, как он проникает в мой разум, завладевает моими мыслями. Скажи, чувствуешь ли ты то же самое, прикасаясь к Камню? Впрочем, Камень — это Земля. Она более пассивна. Зато Воздух, самый подвижный, легкий и изменчивый, ведет себя именно так. — Она прерывисто вздохнула. — Что же тогда ждать от Огня? Я-то опытна и умею сопротивляться. А что будет с бедным мальчиком? Что будет, если Сила, которая воплотилась в Копье, начнет действовать?..

Тетя Анни не произнесла вслух имя Ронана, но все понимали, о ком она говорит.

— Анни, — с трудом вымолвил Джонни, — будем надеяться на лучшее. В ином случае мы проиграем битву без боя. И все же я спрашиваю: ты согласна исполнить свою роль? Или мне подыскать кого-нибудь другого? Говори.

Тетя Анни посмотрела на него долгим взглядом.

— Я справлюсь, — твердо сказала она.

Джонни резко повернулся и ушел.

— Держитесь вместе, — кинул он, проходя мимо группы волшебников. — Мы выступаем.

Тетя Анни двинулась вслед за Джонни. Нита проводила ее взглядом. В голове у нее постоянно роились беспокойные мысли о Ронане. «У него нет ее опыта, — подумала Нита. — Но у него есть сила!»

«Не так уж она и велика, — услышала она ответные мысли Кита. — Тут нужна молодость Дайрин… Что с ним станется?»

Нита вздрогнула. Они с Китом старались больше не слушать мысли друг друга. Но, очевидно, в этом мире можно было обходиться и без активного волшебства.

Впереди, у темной стены леса послышались крики. Нита увидела, как из-за деревьев выскочили массивные приземистые существа и набросились на передние ряды волшебников.

В первые секунды все смешалось. Воздух наполнился беспорядочным грохотом битвы. Вдруг Кит схватил Ниту за руку и указал вниз — там загоралась пунктирная линия красных огней. Искры этих огоньков росли, расцветали, сливаясь в языки пламени. И вот соединились пламенеющие языки в пронзившее небо гигантское огненное копье. Поднялся ветер. Поначалу он лишь тихо стенал, затем среди деревьев разнесся как бы хор подвывающих голосов, сначала едва различимый, но постепенно переходящий в угрожающий, протяжный и яростный вой. И ветер, обернувшись ураганом, понес тучи сорванных листьев, поднял и закрутил пыль, заволакивая низкое небо. Ураган налетел на ряды волшебников. Но, странное дело, никто из них даже не зашатался. Нита, ощутив на своем лице упругую струю ветра, вдруг с удивлением поняла, что смертельный ураган осторожно обтекает ее и Кита и устремляется дальше. Он не желал причинять им вреда! Страшная сила его была направлена на кого-то другого…

Нита и Кит, мягко подталкиваемые ветром, поневоле устремились вниз по склону холма. Они успели заметить, что всю сбившуюся воедино толпу волшебников тоже настойчиво несет в одном направлении. Их недоуменные крики тонули в вое ветра. Зато фоморы, с флангов устремившиеся к бегущим волшебникам, вдруг отшатнулись, будто отброшенные гигантской ладонью, и покатились по склонам холма, по земле все дальше и дальше к опушке леса. А ветер вырывал с корнем громадные деревья и с легкостью, словно спички, швырял вдогонку кувыркающимся фоморам. Враги уже были далеко, у самого края лесистой долины. Здесь, в этом мире, через реку Гленкри не было перекинуто никакого моста, и фоморы бултыхались в воду, мгновенно уходя на дно. А беспощадный ветер толкал и толкал их вперед, к неминуемой гибели…

Ветер взбухал криками. Но эти крики постепенно заглушались протяжным, глубоким звуком. Странный гул колоколов, в котором слышался цокот копыт по стеклянной мостовой. Нита подняла глаза и увидела то, что не многим смертным доводилось видеть. Видеть и остаться в живых. Слуаг Рон на Темной Дороге Сидов. Давно уже прошли времена Людей Холмов. Не являются они в мир, и лишь барды, коротая бесконечный вечер у костра, поют об их деяниях и гневной, таинственной силе. Но в этот вечер легенда пришла не только к смертным, она потревожила и сидов. И сейчас сид был обуян гневом, а Люди Воздуха неслись в вихре ветра, в котором слышался лязг копий и звон мечей. И окружал холмы нестерпимый белый огонь, что загорался лишь в те ночи, когда посещали эту землю духи. Кони их, мчавшиеся по воздуху, светились ярко и мрачно, как густые грозовые облака, просвеченные солнцем. И нельзя было сосчитать этих всадников, как невозможно сосчитать дождинки во время ливня. Впереди неслись два необыкновенных седока: королева с дико развевающимися волосами на лошади, темной как ночь, и Шут на коне, подобном утренней заре. И летели они с копьями в руках, окутанные светом и ветром.