БЕЗГРАНИЧНОЕ. ВОСТОЧНЫЕ И ЗАПАДНЫЕ СТРАТЕГИИ САМОРАЗВИТИЯ ЧЕЛОВЕКА

Что общего у всех этих переживаний? По-видимому, – и мистик согласится с этим, – время в таких случаях словно приостанавливается, потому что мы полностью поглощены настоящим моментом. Ясно, что в этом настоящем моменте, если только мы обратимся к его исследованию, времени не обнаружится. Настоящий момент вне времени, а вневременной момент вечен – это момент, который не знает ни прошлого, ни будущего, ни до, ни после, ни вчера, ни завтра. Поэтому глубоко проникнуть в настоящий момент означает нырнуть в вечность, шагнуть сквозь зеркало в мир того, что не рождалось и не умирает.

Ибо этот настоящий момент не имеет начала, а то, что не имеет начала, не рождалось. И сколько бы вы не искали, вам не удастся найти, увидеть или почувствовать начало своего переживания настоящего момента. Когда это настоящее началось? Начиналось ли оно вообще? Или может быть это настоящее плывет так высоко над временем, что никогда и не начинало входить во временной поток? Точно так же этот настоящий момент не заканчивается, а то, что не имеет конца, не умирает. Опять же, сколько бы вы не искали, вам не удастся найти, увидеть или почувствовать окончание своего переживания настоящего момента. Вы никогда не испытаете окончания настоящего (даже если умрете, – потому что вас уже не будет, чтобы почувствовать, как что-то заканчивается). Вот почему Шрёдингер говорит, что "настоящее – единственное, что никогда не кончается". Несмотря на то, что внешние формы настоящего момента сменяют одна другую с умопомрачительной скоростью, самое настоящее остается нерушимым, незатронутым тем, что мы приучены называть "временем". В настоящий момент нет ни прошлого, ни будущего – нет времени. А то, что вне времени, вечно. По словам мастера дзен Сеппо,

"если вы хотите познать, что такое вечность, она от вас не далее, чем этот самый момент. Если вам не удастся уловить ее в этот момент, то сколько бы вы не перерождались в течение сотен и тысяч лет, вы ее не постигнете".

Так что идея бесконечного времени в самом деле представляет собой нечто чудовищное – бесконечное время невозможно постичь, объять или каким-то образом испытать. Но вечное "сейчас", этот вневременной момент столь же прост и доступен, как и ваше наличное переживание, – ибо это одно и то же. Поэтому, как говорил Витгенштейн, "жизнь вечная принадлежит тем, кто живет в настоящем".

Поскольку вечность составляет природу этого настоящего и вневременного момента, мистик говорит нам, что великое освобождение, вход в Царствие Небесное, самое врата, ведущие "за пределы прошлого и будущего", не существуют нигде и никогда, кроме как сейчас. Христианский мыслитель де Косад (de Caussade) говорил об этом: "О жаждущие! Знайте, вам не нужно далеко ходить к источнику воды живой; он рядом с вами бьет в сей миг... Сей миг собой являет Имя Бога и пришествие Царствия Его". Поэтому, говорит исламский мистик Руми, "суфий – сын Момента". Такие цитаты можно продолжать до бесконечности, приводя слова великих мыслителей всех основных религиозных и философских традиций, и все они будут говорить об одном и том же. Вечность надлежит искать не в будущем, и ее невозможно найти в будущем, – ее не найти ни за пять минут, ни за две секунды. Она всегда есть прямо Сейчас и только Сейчас. Реально лишь настоящее. Никакой другой реальности нет.

И все же кажется, – я подчеркиваю слово "кажется" по причинам, которые вскоре станут очевидными, – что очень немногие из нас живут исключительно в настоящем. Мы живем вчерашним днем в мечтах о завтрашнем, сковывая себя мучительными цепями времени и призраками вещей, которые в настоящее время отсутствуют. Мы растрачиваем силы на блужданья в тумане воспоминаний и ожиданий, лишая тем самым настоящее его фундаментальной реальности, сводя его к "подобию настоящего", урезанному настоящему, которое длится всего одну-две секунды и служит бледной тенью вечно Настоящего. Будучи не в состоянии жить во вневременном настоящем и наслаждаться вечностью, мы пытаемся заменить его бесплодными посулами времени, надеждами на будущее, которое принесет нам то, чего нам в нашем урезанном настоящем так вопиюще недостает.