Бежал Ёжик по дорожке

– Нас не разжалобишь! – затарахтела Сорока. – Ты зачем в цветниках и парках корни подкапываешь? Отвечай!

– Виноват! Сослепу. Столько там под землёй разных корней напутано – поди разберись. Тут и глазастый-то проморгает. Нечаянно я.

– За нечаянно бьют отчаянно! Слыхал? Это не оправдание.

– Есть у него оправдание! – вмешался Ёж. – Дайте я за него скажу. Он свой вред – как это? – ком-пен-сирует. Поедает вредных жуков и личинок, которые тем самым корням больше его вредят. Это раз.

– А вот и два! – не успокаивается Сорока. – Он ещё луга своими кротовинами засоряет. Косари жалуются.

– Да! – защищает Ёж. – Засоряет! Но зато какую он – как это? – аэ-рацию в земле делает! Ты и слова-то не слыхала такого, а он – делает. Взрыхляет, вскапывает, землю перемешивает. А от этого трава гуще и выше растёт. Вреда-то чуть, зато сколько пользы! Его на Доску Почета надо, а не на скамью подсудимых.

– А у меня на него и в-третьих есть! – не уймётся Сорока. – Жалуются, что он картошку и морковку в огородах грызёт. Отвечай, грызёшь или нет?

На что уж Крот молчалив, а не вытерпел.

– Не грызу! – сказал. И умолк.

А Ёжик расхохотался.

– Послушай! – сказал Ёж. – Так он же – как это? – на-се-комо-ядный! Как и я. Не нужны нам ни овощи, ни фрукты. У нас от них только живот заболит. По незнанию говорят. Я тоже по ночам в огороды наведываюсь. Не за морковкой, а за личинками и слизняками. Так и Крот. А он там ещё и аэрацию проводит. Своими глазами видел.

– Помолчи! – сказала Сорока. – У меня от твоих учёных слов даже голова разболелась. Провались ты, Крот, вместе со своей аэрацией!

И Крот провалился, словно и не бывало.

– Проголодался! – хихикнул Ёж. – Аэрацию делать отправился, молодец. Старательный – весь в меня.

Крапивное счастье

Выросла на краю поляны Крапива. Поднялась над травами и смутилась. Цветы вокруг красивые и душистые, ягоды вкусные. Одна она бесталанная: ни вкуса приятного, ни яркого цвета, ни сладкого запаха!

И вдруг слышит Крапива:

– Не велико счастье красивым-то быть! Кто ни увидит – сорвёт… – Это белые ромашки прошептали.

– Думаете, душистым быть лучше? Как бы не так! – прошелестел Шиповник.

– Хуже всего быть вкусной! – покачала головкой Земляника. – Всяк съесть норовит.

– Вот так так! – удивилась Крапива. – Выходит, что самая счастливая тут я? Меня ведь никто не трогает: не нюхает, не срывает.

– Мы завидуем твоей спокойной жизни! – хором пропели в ответ цветы и ягоды.

– Как я рада, как я счастлива! – крикнула обрадованная Крапива. – Как мне хорошо, – добавила она задумчиво. – Расту – не обращают внимания, цвету – не нюхают, засохну – и не вспомнят…

И вдруг Крапива всхлипнула:

– Будто меня и не было совсем, будто я и не жила! Пропади пропадом такое крапивное счастье!

Цветы и ягоды внимательно слушали Крапиву. И больше никогда не жаловались на свою беспокойную жизнь.

Бежал Ёжик по дорожке

Бежал Ёжик по дорожке – только пяточки мелькали. Бежал и думал: «Ноги мои быстры, колючки мои остры – шутя в лесу проживу». Повстречался с Улиткой и говорит:

– Ну, Улитка, давай-ка наперегонки. Кто кого перегонит, тот того и съест.