Беженцы и победители

Холодает. Правый фланг атакующей третьей роты сносит к реке плоскодонки, чтобы форсировать ее. Время от времени в темное небо взлетают ракеты, и в это мгновение все замирают. Лишь когда ракета погаснет, они продолжают двигаться — быстро и бесшумно. В лесных зарослях сыро. Тучи комаров играют на руку «противнику». На рассвете ребята с трудом узнают друг друга: лица у всех распухли, глаза превратились в узкие щелочки. Но все это пустяки, ведь в настоящей боевой обстановке придется переносить и не такое.

Рассвет приближается. Пора действовать. Главное — атаковать внезапно и без лишнего шума…

Учения заканчиваются. Майор Пархоменко, главный инструктор чехословацкой части, кажется, доволен. Звучит сигнал к построению, а затем начинается разбор.

Утреннее солнце заливает ярким светом окрестности. Солдаты возвращаются по мосту через Самару. Возле казарм их встречают подполковник Свобода и майор Ирбенский. Наконец последняя шеренга скрывается в воротах.

— Всем чиститься, умываться, завтракать и спать! — скорее по привычке, чем по необходимости командует четарж Ирка Вишек.

— По-моему, можно отправлять на фронт, — произносит Людвик Свобода, провожая внимательным взглядом своих солдат.

— Я тоже так думаю, — соглашается Пархоменко. Он снимает пропотевшую фуражку, и его наголо бритая голова ослепительно блестит на полуденном солнце.

И вскоре, точнее, 15 июля 1942 года на берегах Самары часть окончательно сформировалась и получила название «1-й чехословацкий отдельный батальон».

Возвращение начинается.

Труба зовет

— Пан полковник, вас к телефону! — кричит на весь штаб телефонистка.

— Кто там, Вера? Соедините со мной.

— Нельзя, пан надпоручик. Вызывают лично пана полковника.

— Соедините! — приказывает полковник Свобода. Когда он спускается по металлической лестнице, военные, находящиеся в зале, вытягиваются по стойке «смирно». — Кто звонит?

— Саблин, заведующий почтой, — докладывает телефонистка.

— Ага, — произносит командир таким тоном, словно он ждал, именно этого звонка.

Через мгновение из-за дверей кабинета слышится его спокойный голос:

— Значит, еще раз, Михаил Александрович, я записываю. Пятидесятые и восемьдесят вторые? Хорошо. Девяносто три полуавтоматические винтовки. Думаю, это как раз то, чего нам не хватало. А сколько биноклей? Так… Нормально, все получили… Спасибо… — Он смеется: — Нет-нет, не говорите, что не за что… Как раз наоборот… До свидания…

В кабинете командира появляются штабс-капитан Прохазка и начштаба. Позднее по их приказу Владя организует отправку полученного оружия. Вечером офицер службы просвещения записывает в журнале боевых действий: «15 ноября 1942 года. Часть полностью вооружена».

* * *

Гонимые холодным ветром, кружатся над Октябрьской улицей, по которой тянутся к вокзалу подводы, снежные хлопья. И кажется, что на городок набросили серую пелену. Так неуютно, что Владе хочется засунуть руки в карманы и поднять повыше воротник. «Хорош солдат, спрятавший руки в карманы», — усмехается он, переступая с ноги на ногу и прихлопывая замерзшими ладонями. Он вдруг вспоминает, как ходил по Остраве с чемоданом и зонтиком. Как бежит время! С тех пор прошло почти три с половиной года. Что, интересно, стало с теми людьми, которые прятали его на улице, называвшейся когда-то улицей Карла Маркса? Возможно, их уже нет в живых…

Новый порыв ветра заставляет его вздрогнуть. Последняя подвода исчезает в снежной круговерти.

— Проснись, Владя, скоро отправляемся! — окликает его знакомый голос.

Он оглядывается. Борис Гюбнер, зампотех батальона, подходит к нему:

— Опять задумался? Стихи сочиняешь или мечтаешь о свидании?

— Да… как раз об этом я сейчас и мечтаю…

* * *

Между тем в Лондон министру национальной обороны генералу Ингру летит радиограмма от полковника Гелиодора Пики, начальника чехословацкой военной миссии в СССР. Пика сообщает, что Готвальд и Копецкий ходатайствовали перед Кремлем о том, чтобы ускорить отправку закарпатских украинцев в Бузулук, Советское оружие получено, и на начало декабря планируется заключительное учение с боевыми стрельбами. Выговор, объявленный Свободе 5 сентября 1942 года за то, что он, нарушив субординацию, обратился непосредственно к советскому командованию с просьбой об отправке части на фронт, не возымел на него действия. Вероятно, Свобода является коммунистическим агентом. Необходимо любым способом задержать батальон…

* * *

— Ребята, оружие! Советское оружие! Теперь нам никакой Черчилль не нужен.

Одна за другой въезжают во двор подводы, и часовой у ворот берет винтовку «на караул», будто встречает президента республики. Наверное, в учебниках истории впоследствии напишут, что солдаты со слезами на глазах целовали промасленные приклады. А может, лишь сухо упомянут, что 15 ноября 1942 года батальон получил оружие. Да и где найти слова, чтобы передать, что же творилось тогда в душах солдат?

— Вот и дождались наконец! — произносит Борис, выражая настроение собравшихся.