Безликие

Роан почувствовал, что отсутствующие на бритом черепе волосы встали дыбом, а сердце ухнуло куда-то в пятки. Меддок обеспокоенно пискнул и вколол что-то еще. Но никаких изменений Роан, с ужасом взирающий на давно забытую угрозу любого биологического организма, не почувствовал. Он медленно пятился, выхватывая метающимся лучом света все новые подробности.

Гниль, которая поражает, а проще говоря, жрет с концами любую органику, гниль, способная проникнуть, просочиться в любую щель, покрывала почти все поверхности в операторской. Откуда она появилась? Кто ее занес? Об этом думать уже было поздно.

Ведь достаточно было появиться лишь одной гнилостной бактерии, и остановить эту заразу уже было невозможно. Некоторые говорили, что она может проползти между молекулами и что никакие противодействия ей еще не изобретены. И, действительно, никаких лекарств, способных остановить гниение биологического организма, пораженного этой гадостью, не существовало.

Что же делать? Вот дерьмо! Откуда она взялась? Жопа-то какая! Что делать? – Мозг Роана метался по закоулкам памяти в судорожных попытках вспомнить хоть что-то полезное, как и луч фонарика по помещению.

Мозги аж сдавило от попыток вспомнить давно забытое.

“Черная гниль была обнаружена на дальней космической станции возле Нептуна. И она так напугала всех своими страшными свойствами и непобедимостью, что и станцию, и все спутники и корабли возле Нептуна единым приказом отправили прямиком на Солнце, а орбиту восьмой планеты на миллионы километров объявили запретной зоной.” – Всплывали в голове строчки из истории, позабытые за давностью лет, вызывая еще большую панику.

Луч фонарика попал на мертвый экран и бликующий свет отразился вспышкой в его мозгу.

– Как же я забыл? Конечно, солнечный свет! Гниль каменеет под солнцем! Солнце…

Вот только солнца на планете, плотно укутанной тяжелыми облаками, давно уже не видели. Да даже если бы и было… Сюда, в сектора гибернации ему все равно доступа нет… Разве что лампы…

– Конечно! Тупица! – Роан аж подпрыгнул от идеи. – Здесь же должен быть запас ламп солнечного света, да они вообще должны быть на каждом складе, теоретически… А есть ли они? Работают ли? А… успеют ли помочь?

Куда не попадало пятно света – везде, везде бугрились наросты этой черной гадости, они же облепили и экраны мониторов, закрыли все датчики.

Мозги сжались. А внутри пополз мертвящий холод. До Роана стало доходить, что никакими лампами тут уже не помочь.

Откуда эта срань пришла? Почему столько? Что с системой? Почему сирена сработала так поздно? – думал Роан, парализованный осознанием того, что он просто ничего не успеет, не сможет сделать. Его тело застыло, а паника внутри набирала обороты. Здравый смысл, остатки соображения, растекшийся слизью временный героизм – все это исчезало под давлением одной – единственной мысли

– Это конец. Полная Жопа. Всему. Человечеству. Даже бежать некуда.

Дрожащей рукой Роан осветил сиденье оператора и судорожно сглотнул, увидев черный, пузырящийся и шевелящийся бугорок. Это было все, что осталось от Ириса. Шел процесс переваривания-усвоения биологических остатков человека.

Когда до него дошло ЧТО он видит, Роан не выдержал, и его вывернуло прямо внутри скафандра.

К счастью, желудок был пуст, а скафандр приспособлен ликвидировать и не такие внутренние последствия. Но в конце-концов даже встроенный меддок не выдержал и ввалил еще одну дозу мощного успокоителя, потому что человек никак не мог остановиться, он корчился , давился и плевался, казалось, пытаясь вывернутся наизнанку.

Ноги как-то вынесли Роана из операторской, руки сами захлопнули дверь.

А перед его мысленным взором стояли сотни тысяч капсул гибернации, заполненные черной пузырящейся слизью.

Но когда Роан вспомнил, что в одной из этих капсул именно сейчас находится и его Мэйра, разум не выдержал, и он позорно отключился.

Скафандр с человеком внутри плавно опустился на пол, а меддок терпеливо ждал когда организм стабилизируется и можно будет привести его в чувства…

***

– Тук, тук, блямс, хрясь! – Глухие удары вырвали Роана из темноты забытья и он, вздрогнув от очередного укола, с трудом открыл глаза и увидел над собой размахивающего руками взбешенного Куратора в точно таком же скафандре.

Видимо, непросто было вернуть Роана в сознание. Янцвек аж покраснел от усилий.

Черт, Янцвек! Система, не видя никаких действий оператора, разбудила и его! Мне конец. – Подумал Роан как-то забыв, что его личный конец, маленького тихого программиста, уже не имеет никакого значения, и зажмурился при виде летящего в лицо кулака, забыв, что он в скафандре.

Но удара не последовало. Злобный Янцвек внезапно успокоился.

– Наконец-то. Очнулся, – мрачно произнес он. И тут же заорал: – Быстро! Не время слюни распускать, на…! Резервный пульт! Бегом! Включаем криозаморозку!

Роан чертыхнулся про себя. Идиот тупой! Сколько времени потерял! Забыл, что абсолютный ноль тормозит эту чертову гниль, но активировать процедуру можно лишь вдвоем с Куратором. Надо было сразу будить его!