Безликий

— Застрелил, — подтвердил я, радуясь, что никто так и не пронюхал об участии в нападении сыщиков Ньютон-Маркта.

— А могу я хоть одним глазком взглянуть на кабинет? Мне жутко любопытно!

«Любопытство кошку сгубило», — стоило бы ответить мне, но я еще не успел запереть замок, поэтому приоткрыл дверь, и Ольга быстро прошмыгнула внутрь.

— Здесь все и случилось? — прошептала она, оглядываясь в полумраке помещения. Свет в кабинете не горел, лишь проникали в окно отблески уличных фонарей.

— Идемте, мадемуазель! — позвал я приму, но та не сдвинулась с места.

— Это так волнующе! — проговорила Ольга и попросила: — Расскажите, расскажите немедленно, что здесь произошло!

Уже жалея о том, что позволил взбалмошной танцовщице войти в кабинет Софи, я шагнул к ней и протянул руку.

— Пойдем, Ольга!

Прима отступила к столу и оперлась на него руками, удивительным образом скопировав позу, в которой сыщики удерживали Софи.

— Как думаете, Жан-Пьер, как все было?

— Понятия не имею.

— О, этот пленительный флер тайны! — прошептала Ольга.

Я взял танцовщицу за руку, но та не сдвинулась с места, даже когда моя ладонь легла ей на талию.

— Мадемуазель, нам надо идти…

— Мне сложно дышать. Жан-Пьер, прошу…

Кто другой бросился бы за водой, но Жан-Пьер был не таков. Я попросту ослабил шнуровку платья, Ольга сдавленно ахнула и неизвестно, как далеко бы мы зашли, но тут раздался стук в дверь.

— Госпожа Робер! — послышалось из коридора.

Ольга отпрянула от меня и прошептала:

— Викто́р! — Она сделала ударение в имени на второй слог. — Это Виктор!

— Госпожа Робер! — уже громче повторил хореограф. — Нам надо поговорить!

Прима обхватила себя руками, дабы удержать сползавшее с плеч платье, и взмолилась:

— Виктор не должен застать нас вместе! Прошу, сделай что-нибудь!

Проклятье! Меньше всего мне хотелось в первый же день своего пребывания в «Сирене» оказаться втянутым в богемный скандал!

Дверная ручка повернулась, но прежде чем хореограф переступил через порог, я загородил ему дорогу и шагнул навстречу, буквально выдавливая незваного гостя в коридор. Сделать это удалось без всякого труда — сказалось превосходство в телосложении.

— Позвольте войти! — потребовал Виктор Долин. — Разговор не терпит отлагательств!

— Кузины здесь нет. Она на приеме.

— Но я слышал женский голос!

— Вам показалось, — ответил я и запер дверь на ключ. — Повторяю, госпожа Робер на приеме в банкетном зале.

— Я только что был там и не видел ее!

— Вероятно, вы разминулись.

Виктор Долин смерил меня недоверчивым взглядом, затем полным театральной экспрессии движением развернулся и зашагал прочь. Дабы не вызывать лишних подозрений, я тоже у кабинета задерживаться не стал и вышел в фойе вслед за ним, рассчитывая сразу вернуться обратно и выпустить Ольгу. Как назло, хореограф принялся бездумно нарезать круги по первому этажу, то и дело посматривая в коридор, словно ожидал возвращения Софи. Лишь через десять минут он закурил, сделал несколько резких затяжек, собираясь с решимостью, и наконец убежал на второй этаж.

Я поспешил вернуться в коридор, отпер кабинет и шепнул:

— Ольга!

Прима осторожно выглянула наружу и спросила:

— Виктор ушел?

— Ушел. Выходи!

Тогда Ольга выскользнула из комнаты и поцеловала меня в щеку.

— Благодарю за волнующее приключение, Жан-Пьер! — рассмеялась она и под перестук каблучков побежала по коридору.

Я с легкой тоской взглянул вслед приме, потом запер дверь и вздохнул.

Волнующее приключение? Проклятье! Меня бы куда больше устроила банальная интрижка!

Когда я поднялся в банкетный зал, Виктора Долина там уже не было. То ли успел переговорить с хозяйкой «Сирены» и отправился восвояси, то ли не решился обсуждать дела при посторонних.

О-хо-хо, неужто моя догадка насчет импресарио оказалась недалека от истины?

Я еще раз оглядел банкетный зал, затем подошел к Антонио и спросил:

— Обратил внимание на гречанку или персиянку в синем платье?

Охранник восхищенно присвистнул.

— Спрашиваешь! Такую кралю захочешь — не пропустишь!

— Помнишь, с кем она пришла?

Антонио повел пальцем по списку и вскоре уверенно постучал по нужной строчке.

— Барон фон Страге со спутницей, — прочитал вышибала, — по приглашению Анри Фальера.

— Знакомая фамилия, — наморщил я лоб, пытаясь вспомнить, где слышал это имя раньше.

— Фон Страге?

— Нет, Фальер.

— Это племянник бывшего министра юстиции. Того, который себе пулю в лоб пустил, — подсказал Антонио и указал на приближающуюся к нам пару. — Вот он идет с женой.

Анри Фальер оказался тем самым высоким и рыхлым молодым человеком, которого я застал выходящим из кабинета Софи. К толстякам его было пока еще не отнести, но бледное лицо выглядело откровенно одутловатым, а избыточный вес уже не скрывал даже мастерски пошитый костюм. Рыжеволосая молодая женщина смотрелась на фоне мужа худенькой тростинкой; в ее бесцветно-серых глазах сиятельной беспрестанно вспыхивали и гасли яркие оранжевые искорки.

— Дочь бывшего главного инспектора Ньютон-Маркта, — просветил меня Антонио, когда супруги начали спускаться по лестнице на первый этаж, и вздохнул. — Эх, хороша чертовка…