Безликий (ЛП)

Винтер наклонилась над больничной койкой дедушки, чтобы поцеловать его в лоб, прежде чем покинуть палату интенсивной терапии. Врачи просили ее не затягивать с визитами, поскольку пожилой мужчина все еще находился без сознания. Не то чтобы она нуждалась в предупреждении. Несмотря на то, что его состояние оставалось стабильным, по множеству трубок, проводов и пищащих аппаратов, подключенных к старику, становилось ясно, что он изо всех сил борется за жизнь.

Войдя в к счастью пустую комнату ожидания, Винтер подошла к столу, на котором стояла кофеварка и одноразовые стаканчики. Она не только нуждалась в кофеине, но и в чем-нибудь горячем, потому что в больнице царил холод. Она не знала, сделано ли это для борьбы с распространением микробов или просто для того, чтобы люди не задерживались, но ошиблась, решив, что ее толстовка будет достаточно теплой. Ей нужна куртка. И шапка. И перчатки…

При звуке шагов Винтер резко повернулась лицом к двери, готовая использовать горячий кофе в качестве оружия. В конце коридора стоял охранник, но ему потребуется время, чтобы добраться до комнаты ожидания. Она должна быть готова защитить себя в случае необходимости. Через секунду появилась Линда Бейкер, ее светлые волосы были стянуты в привычный узел на затылке, а стройное тело обтягивал еще один деловой костюм вишнево-красного цвета.

Напряжение Винтер не спадало, пока секретарша отца шла к ней.

— Линда. Что вы здесь делаете?

Улыбка рептилии искривила губы Линды, когда она протянула небольшой букет цветов.

— Я обещала твоему отцу проведать Сандера.

Винтер нахмурилась. Она ожидала, что отец прибудет с минуты на минуту. Какими бы сложными ни оставались отношения между ними, они все-таки семья. А семья помогает друг другу в трудные времена. Разве не так все должно работать?

— Почему он не пришел сам? — Винтер раздражало, что она вынуждена спрашивать эту женщину об отсутствии отца, но без телефона у нее нет возможности связаться с ним.

— Сегодня утром у него занятия, а после обеда — встречи. Он очень занятой человек.

— Слишком занят, чтобы навестить своего тяжелобольного отца?

Линда щелкнула языком, как будто Винтер неоправданно требовательна.

— Эдгар позвонил в больницу сегодня утром, и ему сказали, что Сандер не пришел в сознание. Какой толк метаться по комнате ожидания? — Ее холодный взгляд скользнул по Винтер, при виде безразмерной толстовки и старых джинсов она поджала губы. — С таким же успехом он мог бы заняться чем-то продуктивным

— Вы убедили его в этом?

— Я преследую только его интересы.

— Верный секретарь.

— По крайней мере, я понимаю значение верности.

Винтер сузила глаза.

— Что это значит?

— Не строй из себя невинность, Винтер, — укорила Линда. — Теперь ты знаешь правду.

Винтер осторожно повернулась, чтобы поставить чашку с кофе на стол. Она не то чтобы боялась, что может выплеснуть обжигающую жидкость в ухмыляющееся лицо Линды. По крайней мере, она так не думала. Винтер всегда считала себя пацифисткой, не способной причинить вреда другому человеку. Но не хотелось поддаваться искушению.

Она понятия не имела, почему позволила Линде Бейкер трепать ей нервы, но сейчас Винтер казалось, что от ее головы идет пар.

Медленно она обернулась.

— Вы говорите о моей матери?

Линда поджала губы, демонстрируя свое нежелание говорить плохо о мертвых.

— Нам больше не нужно притворяться, что она была святой, — наконец заявила она ледяным тоном. — Лорел завидовала преданности твоего отца своей работе и тому, как много времени он тратил на нее. Если бы она любила его, она бы сделала все возможное, чтобы поддержать его карьеру.

В голосе Линды звучала неприязнь, когда она упоминала имя Лорел. Очевидно, она испытывала глубокую обиду, даже спустя столько времени.

— Почему вы одержимы женщиной, которая умерла двадцать пять лет назад? — прямо спросила Винтер. Неожиданный румянец залил Линды, и Винтер внезапно озарило понимание. — Это потому, что мой отец все еще ее любит?

Линда вздрогнула, показав, что Винтер задела за живое. Но она быстро пришла в себя и послала Винтер ядовитый взгляд.

— Он был околдован ею, не более того. В конце концов, они бы развелись.

Эти слова, несомненно, призваны ранить Винтер. Но вместо этого они лишь подтвердили ее уверенность в том, что Линда все еще отчаянно ревнует к Лорел Мур.

— И вы бы стали следующей миссис Мур?

В глазах секретарши вспыхнули темные эмоции.

— Да.

Винтер постаралась не думать об этой ужасающей возможности. Она понятия не имела, сохранились ли у ее отца чувства к умершей жене. И вообще любил ли он ее когда-нибудь. Но она точно знала, что, если бы он хотел, чтобы Линда Бейкер перестала быть только секретаршей, он давно мог бы что-нибудь предпринять.

— Мой отец уже много лет вдовец. Почему он не попросил вас выйти за него замуж?

Лицо Линды побледнело от прямого удара, в ее глазах полыхнула ярость.

— Не вмешивайся в дела, которые тебя не касаются.

— Он мой отец. Все, что связано с ним, касается меня.

Жесткая, странная улыбка исказила губы Линды, когда она впихивала цветы в руку Винтер.

— Отдай это своему дедушке. Мне нужно вернуться в офис.