Безликий (СИ)

Я гладила его щеку и глотала слезы, чувствуя, как проходит дрожь по его телу. Он медленно положил шарик в рот и проглотил, глядя мне в глаза. Я всхлипнула и стиснула пальцами его рубашку.

— Я бы никогда не посмел…если бы знал, что выживу. Не посмел бы сказать вам, как я вас люблю, преклоняюсь перед вами…боготворю вас.

Накрыл мою руку своей и сильно прижал к груди.

— Прикоснитесь ко мне…благословите меня на смерть. Дайте мне сил уйти достойно.

— Я обожгу тебя…

— Я этого не почувствую. Я уже ничего не чувствую, моя деса. Я одной ногой в могиле. Бросьте в нее горстку земли вашими руками. Мне будет легче умереть, зная об этом.

Я сняла перчатку и провела пальцами по его щеке…но не обожгла. Наверное, тех, кого коснулась печать смерти, не берет яд ниады. Галь прижался губами к моим пальцам, и я почувствовала, как по щекам покатились слезы.

— Если бы я могла что-то сделать для тебя. Если бы могла все повернуть назад… я бы не потеряла вас всех.

— На все воля Иллина. Значит, такова наша участь. Мы умирали за вас. Это честь для лассара умереть за свою велиарию.

Я сплела свои пальцы с его пальцами.

— Они завидуют мне с того света, деса Одейя. Они бы сдохли еще раз за возможность прикасаться к вам. Обещайте выжить и отомстить. Обещайте не сдаваться.

— Обещаю, — я прижала его руку к своей щеке, — обещаю отомстить за каждого из вас.

— Как трогательно! Я б расплакался, если бы умел. Никогда не давайте ложных обещаний.

От ужаса я вскрикнула и резко обернулась. Меид стоял в нескольких шагах от нас, скрестив руки на груди. Позади него показался Саяр и еще три стражника. Стены темницы завертелись на такой скорости, что меня затошнило. Как долго он здесь? Что успел услышать?

Из-под маски на меня смотрели страшные глаза. В них не осталось ничего человеческого. Никогда не видела его таким…даже в тот день, когда убила астреля, Рейн не смотрел на меня с такой яростью, как сейчас.

— Она украла у меня ключи. Шеана проклятая вилась возле меня весь вечер. Она меня соблазнила, чтобы их стащить. Мерзкая сука.

Один из стражников указал пальцем на Моран, и та побледнела, пятясь к стене. А я перевела взгляд на Галя, который, закатив глаза, дергался в легком ознобе.

— Уведите их. Служанке отрубить руки за воровство. Этого в пыточную. Он явно не всё нам рассказал. Ниаду запереть в комнате до моих дальнейших распоряжений. А ты…, - повернулся к стражнику, — двадцать плетей и сослать в дозор.

— Мой дааас, нет…не прогоняйте. Сорок плетей. Сто плетей.

— В дозор. Будешь держать свой член в штанах и учиться работать руками. На стене девок нет. Отличишься — верну обратно.

— Двестиии.

— Ты сдохнешь после пятидесяти. А мне нужны сильные воины. Докажи свою верность кровью. Пошел вон!

Стражники подняли меня с пола, но я даже не сопротивлялась. Я задыхалась от понимания, что все напрасно. Галь вынес столько страданий напрасно. Мне не удастся бежать. Не удастся выйти сегодня к стене. Я потеряю Моран… я не могу больше никого терять.

Когда они схватили её, до меня начал доходить смысл его слов, и я закричала. Бросилась к Даалу, но меня схватили и удерживали на расстоянии, пока я вырывалась, глядя на этого монстра в маске, который стоял над нами, широко расставив ноги и сложив руки на груди. Он явно наслаждался своим превосходством.

— Не надо, Рейн. Она не виновата. Это я попросила. Я заставила её. Пощади Моран. Она не в чем не виноватаааа.

Медленно повернулся ко мне.

— А ты молись, ниада. Молись, чтобы я не убил тебя сегодня ночью. Молись, чтобы не свернул тебе шею. Уведите. Всех! Сейчас!

Я дернулась в руках стражников.

— Пощади её. Рейн! Умоляю! Она не виновата, что выполняет приказы своей госпожи. Она просто верна мне. Только в этом её вина. Разве справедливый велиар накажет за верность?! Разве ты не требуешь верности от свои вассалов?

Сделал шаг ко мне и схватил меня за подбородок.

— Но ты-то прекрасно понимала, что ей за это будет, верно? Ты-то знала, на что она пойдет РАДИ ТЕБЯ! И все же заставила это сделать. Так кто из нас наказывает за верность?

Меня трясло от понимания, что он не купится на мои слова, не проникнется. Он понимает, зачем я все это говорю.

— Накажи меня. Зачем наказывать её. Я виновата.

— Это и есть наказание для тебя, девочка-смерть. Знать, что из-за тебя она будет орать от боли, что из-за тебя останется калекой и сдохнет в сточной канаве…если сама боль и потеря крови не убьют ее до этого.

Меня тошнило так сильно, что казалось, я сейчас упаду в обморок.

— Пощади её. Прошу тебя. Хотя бы один раз смилуйся над кем-то.

— Уведите её в комнату и глаз с нее не спускать.

Он смотрел на меня своими светлыми глазами, и я чувствовала в них тот самый приговор, неизбежность и необратимость. Сейчас убивает мою душу, а ночью будет насиловать мое тело. И он не сжалится ни над кем, потому что он чудовище. Он наслаждается тем, что мне больно. Наслаждается моим отчаянием.

ГЛАВА 22. ОДЕЙЯ

Стражники перекрыли вход в мои покои, скрестив копья, не давая мне выйти. Равнодушные каменные статуи с совершенной пустотой в глазах. Они даже на меня не смотрели.