Безлюдье. Дилогия

— Боевая ничья. Всё-таки не молод я, седьмой десяток размениваю.

— В хорошей форме для таких лет.

— С детства меня к спорту и физкультуре приучили. Пригодилось вот в жизни — старый чекист помолчал, потом, глянув искоса на Михаила, продолжил — Александр рассказал мне вкратце ваши приключения, тоже вам пришлось хлебнуть дерьмеца.

— Было дело.

— А ловко у вас получилось сразу вооружить своих друзей. Да и порядок в команде был с самого начала, как по плану положено. Не каждый руководитель так может, тем более, учитывая очень уж непростую ситуацию, которая сейчас сложилась. Кто надоумил или в памяти что всплыло?

— К чему такие вопросы, товарищ полковник? Работу уже начинаете? Так не с того человека пошли.

— Ну, как… Опыта руководства у вас большого нет, в армии служили давно, и не в командной должности. Да и в боевых действиях, пока служили, вроде как не участвовали? Много у меня интересных вопросов вырисовывается.

— Ого, сколько вы информации успели нарыть, Мартын Петрович! — Бойко удивлённо посмотрел на бывшего контрразведчика — Я так думаю, вы уже знаете, что как раз в боях я участвовал? Вам вообще, зачем в моей биографии копаться?

— Война след в человеке глубокий оставляет, а нам вместе жить и работать.

— Мягко стелите, особист вы наш самопальный. Ну, тогда баш на баш. Я-то о вас вообще ничего не знаю.

— А и не надо вам много про меня знать. Меньше знаешь, крепче спишь — полковник проницательно смотрел в глаза собеседника — А если коротко, то Родину я защищал, и если дослужился до такого звания и награды от правительства имею, значит, неплохо это делал. Ну, а когда Родины не стало, то и служить стало некому, ушёл честно. Работал консультантом для хороших знакомых. Ведь на одну пенсию тяжеловато прожить в те времена было. Как я помогал людей спасать в Зеленограде, вы уже знаете, Михаил. Ну, а подробности своей биографии может, когда и расскажу, это уж как жизнь у нас сложится.

— Ох, темните, товарищ полковник. Какие сейчас могут быть военные тайны? Ладно, расскажу немного о былом. Уж двадцать лет прошло, хотелось забыть это навсегда — Михаил помолчал и погодя добавил — В Боснию я мотался. Дурак молодой был, верил ещё в справедливость мироздания. Тем более, вроде как, у меня в предках есть сербы, вот и рванул на помощь братушкам. Воевал в отряде добровольцев, насмотрелся там на происходящее, да и уехал. Не было там ничего героического. Все как везде: предательство, бардак и кровь, много крови.

— Но пострелять, похоже, пришлось?

— Было дело, после первого боя несколько дней в себя приходил, потом уже стал втягиваться. Позднее увидел в деле так называемые этнические чистки — Михаил достал сигару и нервно её раскурил — хотелось забыть это все. Да и забыл практически, а вот случилась эта катастрофа, и всплыло это дерьмецо наверх.

— Понятненько. Я честным делом, в тех Югославских делах не разбираюсь. Не до того было в те окаянные времена. Но боевая закалка вам, видать, все-таки пригодилась?

— С этим соглашусь. Я как-то достаточно быстро въехал в сложившуюся ситуацию, даже сам удивился. На этом, кстати, меня морпех с десантом и подловили. Обычные гражданские так себя не ведут.

— Ну, тогда и мне легче будет вести дела с ветераном, понимающим цену жизни. Ведь за нашими плечами, Миша, наши дети, и наши женщины, и никуда от этого не денешься. Мир ведь на мужских плечах держится, да бабьими руками делается.

— О как? — Бойко с интересом посмотрел на собеседника — Вы, полковник, со мной политинформацию проводите? Или воспитательную беседу? Но ведь это ваша команда в бегах то была, а не наша. И вы к нам присоединились, а не наоборот. И это ведь мы тем мерзавцам кровь пустили, а не драпали, поджав хвосты?

— Ну, зачем же так? — в глазах Складникова мелькнула секундная растерянность. Видно не был бывший гэбист готов к такому повороту разговора — Я пришёл по-хорошему поговорить.

— Считайте, товарищ полковник, что уже поговорили — Михаил затушил сигару и встал — от умных советов я не отказываюсь, но решать рабочие вопросы буду самостоятельно. А вы пока считайте себя на испытательном сроке.

Складников задумчиво смотрел в след уходившему атаману. На его лице блуждала деланная улыбка, но глаза были задумчивы и поблескивали холодом.

После обеда караван, наконец, выехал из посёлка. Проехав Нижнюю Дубровку, они свернули направо. Вокруг узкой асфальтовой дороги потянулись широкие поля и перелески. Поспевали зерновые, колосилась пшеница и рожь. Только вот кто нынче будет собирать урожай в этом внезапно погасшем мире? На просторных лугах не видать пасущейся скотины, а в небе летающих птиц. В свете яркого солнечного света, окружающая местность выглядела как сюрреалистичный, призрачный мир из страшного сна.

— Миха, а вы чего там с гэбэшником не поделили? — Коля искоса глянул на друга.

— Да так. Умный больно, лезет, куда не просят — нехотя ответил Бойко.

— Ну, работа у них такая.

— Не с того начал он свою работу, вот ему облом и вышел.

— Ага, точно не с того — Ипатьев весело заржал.