Безмятежное зло

Взобравшись на нужную высоту любым способом, Таулан и Феня плюхались в снег и крепили борд к ботинкам. После этого требовалось встать. Инструктор твердил: «На обе нОги!», да не тут-то было: доска выскальзывала из-под Фени, она с размаху садилась в снег снова и снова. Это смешило и злило одновременно, ныл отбитый зад.

Но самое шокирующее происходило именно в тот момент, когда, торжествуя, она вставала и – способом «голова-ноги, голова-ноги» – всего за пятнадцать офигенных секунд снова оказывалась в начале пути.

Несколько первых спусков Таулан помогал. Он становился напротив Фени лицом к склону, подавал руку как партнер в танце, и они съезжали вниз «елочкой», будто вальсировали.

Внизу Феня и Таулан снимали борды и снова чапали вверх.

Всего за час Феня немыслимо устала и фантастически вспотела. Мокрым оказался даже отлет воротничка на ее трикотажной футболке, надетой под тонкий шерстяной свитерок. Этот факт Феня обнаружила в кафе у той же самой Зуйбадат, где решено было выпить всем вместе чаю.

За чаепитием народ делился своими успехами, папа повторял как попугай:

– А вы видели, как я катаюсь?!

Дети пребывали на пике восторга. Розовые от солнца, внезапно осветившего в последние двадцать минут вершину, и от ветра, они пищали и парили во всех смыслах – эмоционально и фактически, так как от их мокрых свитеров в прохладном воздухе кафе поднимался пар.

И все были счастливы.

…В гостинице семью встретил Валерка. Он выслушал восторги своих парней, а также тестя, совсем ошалевшего от счастья, посмеялся над жалобами Фени, стенавшей об отбитом копчике, но по замкнутому виду детектива было ясно, что он погружен в свое расследование.

После того, как все приняли душ, перекусили и задремали в номерах, Валерка отозвал на перекур свою верную помощницу.

– Завтра я повезу Ладу в Гродин, – сообщил он. – Гафуров разрешил. Он передает дело нашим пентам, так как местные полицейские стопроцентно уверены, что Кокарева зарезал не террорист.

Они стояли на площадке наружной деревянной лестницы. Зевавшая от усталости и переизбытка кислорода Феня, смотрела на горы, не имея воли оторваться. Ее окружала такая отрешенная красота, что Феня вдруг ясно ощутила всю несуразность убийства в этих местах. Горы говорили: что бы ни творили, букашки, мы стояли и стоять будем.

– А Лада уже рассказала свекрови и Олегу об убийстве? – Спросила она.

– Гафуров рассказал Олегу – Лада дала его номер телефона. Олег тут же перезвонил Ладе и предложил приехать за ней.

– Значит, он дома? Это не он убил Вадика?

– Выглядит именно так. Так ты поедешь с нами в Гродин?

– Да, – ответила Феня, не отводя взгляда от белых вершин. – Я хочу поговорить со свекровью Лады, – вызвалась она, вдруг позабыв о горах и сноуборде. – Ее образ по версии Лады выглядит… интересно.

– Ну да, старая нимфоманка. Жуть!

На следующее утро детектив, Феня и Лада уже мчались в Гродин в Валеркином «Патриоте». Феня разместилась на заднем сидении, сделав чисто интуитивный выбор: со спины за людьми всегда удобно наблюдать. Она прикрыла глаза, имитируя дрему. Валерка сначала удивился ее месторасположению, но позже догадался: она начеку, как спящая собака возле мясной лавки.

Лада уселась впереди. Она выглядела подавленной и беззащитной, провоцируя любого мужчину, находящегося в области ее воздействия, взваливать на себя обязанность заботиться о ней.

Игра Лады не казалась Валерке слишком ловкой: он понимал свою клиентку. Девушка компенсирует обаянием свою финансовую несостоятельность. Люди не понимали, что хозяин детективного агентства «Просто Бонд» часто брался за дела из чистого любопытства. Впоследствии он ругал себя за это – ведь еще имелись дети (три недоросля с хорошим аппетитом), сотрудники (работающие только за зарплату), налоги, бензин, да еще куча всего, за что надо платить. К тому, бескорыстие или работа за интерес в Гродине считалась идиотизмом, а Валерке нужна была хорошая репутация в городе.

Блуждали в его голове и менее рассудочные мысли – о сексе, если говорить конкретно. Пожалуй, даже не о конкретном акте слияния с Ладой, так как это было бы неправильно с точки зрения клиентской политики, а о сексе в целом, которого ему не хватало. Как ни крути, а жена Валерки Майя вот уже несколько лет тянула срок в колонии. И сидеть Майе еще столько же, если Валерка не прыгнет выше головы и не найдет способ добиться пересмотра дела и смягчения наказания.

Проблема секса могла быть решена в любую минуту, но не решалась, хоть теща Валерки и транслировала заключенной дочери свою уверенность в том, что личная жизнь зятя преисполнена неслыханных удовольствий. И некоторые из них он разделяет с родной сестрой Майи – Феней, что являлось ложью. С Феней Валерку связывали дружба и работа, а вот Майю он любил и был идиотически ей верен. И это притом, что она предала и его самого, и их детей, и позитивы, на которые Мирончук в своей жизни опирался: честность, порядочность, верность. Майя активно участвовала в организации финансовой пирамиды, да еще и сожительствовала со своим подельником. Валерка до сих пор не мог об этом думать.