Безмятежность

— Линдси. Все нормально, ты можешь произносить ее имя, пап. Не могу с тобой не согласиться. Моя жизнь с бывшей женой всегда была нервной, хаотичной и напряженной. С Сашей я чувствую себя совершенно другим человеком. Я знаю, что после двенадцатичасового рабочего дня я могу вернуться домой, и все стрессы за день исчезают, как только она мне улыбается. Думаю, именно она и нужна была все это время.

— Мне кажется, она нужна тебе и на всю твою оставшуюся жизнь, — поправил Уэйд. — Я знаю, что ты поступил как подобает мужчине, женившись на Линдси, когда она забеременела, но она никогда тебе не подходила, сынок. И я восхищаюсь тобой, что столько лет ты был рядом с ней, в первую очередь думая о детях. Но каждый раз, когда я видел тебя с ней, насколько она унижала тебя и не выказывала уважения, мое сердце обливалось кровью. Ты слишком порядочный и хороший человек, чтобы всю свою жизнь мириться с подобным отношением, Мэтт, особенно со стороны своей жены.

— Мне потребовалось почти двадцать лет, чтобы понять это, пап, — признался Мэтью. — И ты совершенно прав. Если бы не Хейли и Кейси, я бы, наверное, уже давно свалил. Черт, если бы Линдси не была беременна, я сомневаюсь, что мы вообще бы поженились или наши отношения затянулись бы еще на несколько месяцев. Я хочу, чтобы она перестала играть в свои игры и подписала эти проклятые документы о разводе.

— Что твой адвокат говорит по этому вопросу?

Мэтью разочарованно вздохнул.

— Поскольку Линдси официально оспорила развод, единственные варианты на данный момент – все же попытаться прийти к соглашению или обратиться в суд. И поскольку во время суда вскроется ряд фактов, я готов пойти на этот вариант только в крайнем случае.

— Хм. — Уэйд сделал глоток кофе, поставив кружку обратно. — Я предполагаю, что эти факты имеют отношение к общественной деятельности Линдси?

— Да. Кроме того, как я уже рассказывал тебе, ее общественная деятельность не включает принадлежность к французскому клубу или каким-то общественным организациям, — сухо ответил Мэтью. — И как бы я ни был готов сделать почти все, чтобы наконец освободиться от нее, я не хочу рисковать, чтобы дети узнали определенные интимные вещи о своей матери. Нравится тебе это или нет, Линдси все еще их мать, и я не собираюсь рассказывать что-то подобное о ней.

— Это замечательно, Мэтт, — похвалил Уэйд. — К сожалению, может наступить время, когда она заставит тебя сделать выбор, и у тебя не будет другой возможности. Твои адвокаты не смогут удержать все это в секрете?

— Хотелось бы на это рассчитывать. Но боюсь, что такие пикантные детали могут просочиться в прессу и СМИ, особенно учитывая, кем я являюсь в сфере бизнеса. СМИ однозначно бы захотелось заиметь такую историю, это скажется на детях. Поэтому в данный момент я все пытаюсь договориться с Линдси.

Уэйд недоверчиво покачал головой.

— Что еще она может хотеть? Когда ты сказал, что готов отдать ей половину всего, что у тебя есть, я был уверен, что она поставит подпись на пунктирной линии даже не колеблясь. Насколько еще может быть алчен человек?

Мэтью тяжело вздохнул.

— Не думаю, что дело только в деньгах. Здесь задета ее гордость и эго. Линдси не может смириться с тем, что я ее бросил. Она всегда думала, что слишком хороша для меня. Что такой ботаник, как я, должен был быть ей благодарен, что она вообще обратила на меня свое внимание. Мой уход из дома и подача документов на развод сбили ее с пьедестала, на который она всегда себя возносила, вот она и пытается найти способ подняться обратно.

Уэйд повернул голову в противоположную сторону гостиной, где его жена Морин вела увлекательный разговор с Сашей.

— Готов поспорить, что ты нашел ей отличную замену, особенно если учесть, что твоя теперешняя женщина лет на десять, а то и больше моложе, чем твоя жена… это может ее безумно бесить, кстати.

— Наверное. Я, конечно, не пытался это выяснить, но… Тем более, что Линдси продолжает вызывать у меня чувство вины, что именно из-за моих отношений с Сашей, Хейли стала такой капризной и подавленной.

Уэйд хохотнул.

— Капризная, я соглашусь с этим. Но подавленная? — Он отрицательно покачал головой. — Ничего не будет плохого в том, если забрать ключи от машины и этот проклятый сотовый телефон у Хейли на несколько недель. Применение дисциплинарных мер помогли излечить твою сестру от капризов и тому подобных вещей, когда ей было шестнадцать.

— Джеки? — с любопытством спросил Мэтью. — Почему я не помню, чтобы она так себя вела? Конечно, она всегда была немного вредной и капризной, когда была моложе, а затем превратилась в полную умную задницу, начала получать более высокие оценки, чем я в ее возрасте. Но я не помню, чтобы она была нелюбимым ребенком, как Хейли в последнее время.