Безмятежность и доверие

Но он ждал неотвратимого момента, когда услышит, как она будет насмехаться над ним.

Но она сказала вопреки его ожиданиям:

— Черт. Я, кажется, влюблена в тебя.

Она сделала пару неуверенных шагов в направлении консольного экрана, с вытянутой рукой, но остановилась в паре шагов, словно боясь прикасаться к его приставкам.

— Ты играешь? — спросил он, затаив дыхание.

Она кивнула.

— Мои родители купили мне и моему брату PS3, когда она только вышла. Моя первая игра была Oblivion (прим. Sony PlayStation 3 (игровая приставка седьмого поколения, третья в семействе игровых систем PlayStation (не считая PlayStation Portable). Главными конкурентами консоли являются Xbox 360 от Microsoft и Wii от Nintendo. С помощью PS3 можно играть, смотреть фильмы, слушать Музыку).

— Когда она вышла? Тебе тогда сколько было? Пять?

Еще один кивок.

— Это была такая крутая игра.

Он кивнул в ответ, соглашаясь.

— Ты что, играла в Oblivion, когда тебе было пять лет (прим. Oblivion - дословно «Забвение», компьютерная ролевая игра, часть в серии The Elder Scrolls, дословно «Древние свитки»)?

— Ага. Мне кажется, что мои родители считали, что это достаточно спокойная, милая игра, — она повернулась к нему, на ее губах играла коварная улыбка. — Они даже понятия не имели, сколько крестьян я убила.

Шерлок был впечатлен. И он был более чем готов к общению с ней. Его член был готов разорвать материал джинсов, настолько он был твердым.

— Ты сделала свои звонки?

— Я позвонила одному из наших. Насколько мне известно, всех отпустили, кроме Блэйка. Никто ничего не слышал о нем.

— Блэйк? — уже во второй раз он слышал от нее это имя. Насколько бы отчаянно Шерлока не влекло к ней, он не имел ни времени, ни желания влезать в отношения между парой. Он уже проходил это с Таррин, и ничего хорошего в итоге не вышло, все только усложнилось настолько, что он собирал себя по частям после последней ссоры с ней.

— Мой друг, просто друг. Он что-то вроде нашего лидера. Его арестовывали уже много раз. Он говорит, что он знает, что нужно делать.

Он кивнул. Хорошо. Этого вполне было достаточно.

— Сэди. Иди ко мне.

Ее губы растянулись в хитрой усмешке:

— С этого момента ты начинаешь мне говорить, что делать?

Когда он не ответил, она подошла к нему. Хитрое выражение лица вдруг сменилось на застенчивое, когда она встала перед ним и подняла взгляд, так она казалась еще более молодой и еще более невинной. Он перевел взгляд на ее руку. На повязке, что покрывала ее сквозную рану, начала проступать кровь.

— Как твоя рука?

Она взглянула на нее.

— Болит, но болит не так сильно, она практически онемела. Я думаю, что могу привыкнуть к такой боли.

— Хорошо. Сильно не двигай ей, а то разойдутся швы.

Она должна была поместить ее в бандаж, но у него не было этого самого бандажа, чтобы предложить ей.

Последняя мысль, что пронеслась в его разуме, была: «Какого хрена он делает?»

Шерлок наклонился и завладел ее ртом вновь. Она подалась к нему со стоном, позволяя своей голове откинуться назад, отдаваясь полностью поцелую, предлагая себя ему. Все, чего он хотел, это подчинение. И, черт побери, он не мог припомнить, когда в последний раз он хотел кого-то так отчаянно. Не просто в плане секса; он желал ее просто так все это время. Всецело ее. Он обернул свои сильные руки вокруг ее тонкой талии и рывком поднял ее вверх.

— Оберни свои ноги вокруг моей талии.

Когда она сделала, как ей было сказано, также обернув свою здоровую руку вокруг его плеча, он изменил свою хватку, усаживая ее в своих руках. Он был удивлен, когда оказалось, что она весила больше, чем ему казалось, примерно килограммов на десять. Ее ноги были стройными, и ее тазовые косточки упирались ему предплечья.

— Что ты собираешься делать? — спросила она на выдохе.

Он развернулся по направлению к кухне.

— Я собираюсь вести себя как взрослый и рассудительный мужчина и отвезти тебя домой.

~oOo~

Поначалу она пыталась бороться с ним, стараясь из-за всех сил вырваться из его крепкой хватки, но он был намного сильнее ее и, ко всему прочему, его не подстрелили. Он крепко держал ее до того момента, пока не подошел к своему грузовику и не усадил ее на пассажирское сидение. После того, как пристегнул ее ремнем безопасности, он склонился над ней, его лицо практически прикасалось к ее лицу.

— Сиди спокойно, маленькая преступница. Я пытаюсь поступать правильно, — он оставил поцелуй на ее лбу, и она прекратила сопротивляться.

Кроме как сообщив, куда ему ехать, она больше не проронила ни слова. Она сидела и смотрела в окно, пока он не подъехал к дому, который, как она сказала, был ее домом.