Безмятежный лотос у подножия храма истины

«Пользователь получает двести баллов за выполнение миссии по сбору информации о прошлом персонажа Лань Вэньхуа».

– Да ладно, я угадала? – Вика сама удивилась, что попала в точку. Хорошо, что этой информации хватило и не надо было узнавать про те полгода, когда оригинал пропадал неизвестно где. – Тогда и главный герой на меня зря бочку катит?! Вот же паршивец мелкий, ну, я ему сейчас устрою!

Она запрыгнула на меч, и тот быстро доставил ее на пик науки и искусств. Своего самого проблемного ученика она заметила сверху – тот медитировал у ручья.

Приземлившись, она нависла над главным героем. Ребенок встрепенулся, вышел из медитации и испуганно на нее уставился.

– Ян Шэнли, будь добр, просвети меня, за что ты меня так ненавидишь. У меня сегодня день откровений, так что не стесняйся, выкладывай как есть. Всех остальных я уже опросила.

– У-учитель, – запинаясь, пробормотал мальчик. – Я не понимаю, о чем вы.

Вика применила прием, который в прошлый раз помог ей заработать кучу баллов отношений, и за шиворот вздернула ребенка вверх, поднимая его из позы лотоса и ставя на ноги.

– Я тебя избивала до полусмерти? Морила голодом? Делала что-то, что учителям делать запрещено?

– Не-нет. – Ребенок втянул голову в плечи, как будто ожидал, что его сейчас все-таки начнут бить.

Кстати, Вика на досуге почитала пособие для учителей, и там была просто куча допустимых наказаний, которые в современном мире сочли бы жестоким обращением с детьми: тут и розгами пороли, и специальными дисциплинарными палками били, и связывали, и в карцерах запирали – короче, истязания на любой вкус. А преподаватели в большинстве своем во время уроков держали или линейку, или бамбуковую палку и лупили нерадивых учеников за неправильные ответы.

– Тогда ответь мне! Не такой уж сложный вопрос!

Но мальчик только сжался еще больше, не желая отвечать.

– Возможно, дело в том, что этот учитель не оправдал твои ожидания? Ты думал, что я тебе буду вместо матери или няньки, стану холить и лелеять, пылинки с тебя сдувать? А я, гад такой, на тебя мало внимания обращал.

Она несильно встряхнула главного героя, и того как будто прорвало:

– Это учитель меня ненавидит! Я ведь не из благородных, и учитель всегда смотрел на меня, как на грязь под ногами! И остальных учеников подговорил, чтобы они надо мной издевались. И портили мои учебники и выполненные задания, а учитель потом меня перед всеми за это высмеивал и наказывал!

– Да что за чушь? – Вика отпустила главного героя, и тот тут же отскочил он нее подальше. – По-твоему, бессмертному лорду больше заняться нечем, кроме как ребенка травить? Да еще и из-за происхождения. Чтобы ты знал, на этом пике четверть учеников из крестьян или бедняков. Даже я сам был безродным сиротой, прежде чем попал сюда. И с главой ордена, который родом из разорившейся семьи торговцев, я познакомился на улице, когда он чуть от голода не умер. Так что не воображай, будто ты в этом такой особенный.

Шэнли уставился на него, открыв рот, а Система оповестила о начисленных двух тысячах пунктов отношений. Потом мальчик нахмурился и возразил:

– Но я уверен, что учитель меня точно ненавидел! Я сам видел!

– Этот учитель ненавидел вообще всех. Я забыла почему, но чем дольше тут живу, тем лучше его понимаю.

Эти слова заработали Вике сто тридцать пунктов, но ребенок все еще смотрел с недоверием, и девушке пришла в голову одна идея. Раз уж этот мир собран из кусков других произведений, то, возможно, и причина, по которой угрюмый учитель ненавидел ученика, была взята из известной всем книги. Например, из Гарри Поттера.

– А может быть, я был влюблен в твою мать? – Вика припомнила историю профессора Снейпа и озвучила ее. – А она выбрала другого, и ты теперь – как вечная насмешка над моими чувствами и напоминание о твоем отце, которого я ненавидел.

Ян Шэнли в шоке уставился на него, а потом затряс головой:

– Нет! Быть такого не может!

– Почему нет? Она тоже была заклинательницей, мы запросто могли пересечься на какой-нибудь ночной охоте и познакомиться.

– Нет, нет, нет! – продолжил яростно отрицать главный герой.

– Ну ладно, – смилостивилась Вика. – Тогда предложи свою версию: с чего бы взрослому состоявшемуся человеку, бессмертному главе пика и образованному ученому ненавидеть одного конкретного ребенка?

Главный герой открыл рот, чтобы что-то сказать, но так и не смог придумать причину. Зато Вике перепало еще четыреста сорок пунктов отношений.

– Давай договоримся, Шэнли. В следующий раз, когда тебе покажется, что я тебя ненавижу, пытаюсь отравить или еще как-то навредить, ты скажешь мне, и мы обсудим, что я делаю не так.

Отношения тут же упали на сто восемьдесят пунктов.

– Ну вот, опять, – чуть не закатила глаза Вика. – Ты снова за свое. Что на этот раз не так?

Но мальчик упрямо отказался отвечать.

– Ладно, попробуем по-другому. Постараемся для начала выработать у тебя положительный условный рефлекс. Каждый раз, как ты поговоришь со мной – не важно о чем, хоть о погоде, – я буду давать тебе сладости.