Безмолвие полной Луны (СИ)

Колесо обозрения, казалось, навеки застыло монолитным памятником и успело порядком заржаветь. Краска облупилась, оголив порыжевший металл, а вращающиеся механизмы уже давно утеряли последние следы смазки. Теперь их провернуть было не по силам даже бульдозеру. Постояв немного в нерешительности, товарищи всё-таки решились на безумный эксперимент. Подали электроэнергию на колесо. Видимо — многовато… Достигнув несколько сотен оборотов в минуту, несмотря на сгоревший электродвигатель, колесо сорвалось со своей оси и укатилось прочь, совершая самостоятельное путешествие. Скрежет ломаемого асфальта стоял страшный. Высотка вдалеке вздрогнула и медленно осела, поднимая тучи пыли. Люльки, совершая вместе с «чёртовым изделием» вращение в его плоскости, оборвали крепления и только что начали приземляться. Круша уже и без того развороченное асфальтовое покрытие; ломая деревья и снося крыши пригородных хат, они падали где-то на периферии города. Одна люлька врезалась в ДК «Энергетик», размазавшись об его стену. Стена устояла, но, со звоном, повылетали остатки стёкол в окнах. Витрины будто взорвались… Когда первоначальный шок прошёл, Бегемот растерянно огляделся по сторонам и спросил:

— А Барбариска где?

Кот пожал плечами и как можно равнодушнее ответил:

— Она, кажется, в люльке колеса обозрения сидела…

— Я здесь, — хмуро отозвалась Лариса, исподлобья глядя на автора изречения.

— Ха! — обрадовался Василий. — Не улетела…

— Опустела без тебя, Земля, — пропел Ворон, глядя вслед укатившемуся колесу.

— А без меня? — злобно прошипела Барбариска.

— А без тебя — вдвойне…

Шмель, глядя на ссорившихся, вздохнув, обречённо сказал:

— Как мне надоели эти междоусобные скандалы…

— Кажется, рухнул дом профессора, — мрачно сказал Лис, глядя вдаль, где тучи пыли затмевали солнце.

— Интересное кино получается, — задумчиво промычал Чингачгук, усиленно о чём-то размышляя.

При этом его лицо приняло грустно-задумчивое выражение.

— Какое? — спросил Терминатор, до сих пор не могущий прийти в себя от увиденного.

— Такое! Тот, кто присобачивал провода к аттракциону, думал о последствиях? Там ведь могли быть дети…

— Я так думаю, — вмешался Диплодок. — Вначале должен быть пробный запуск — без пассажиров.

— Ну и что? — не согласился Мастодонт. — На пробу могли подать обычное напряжение, с простой трансформаторной будки.

— Потом с вимана, — поддержал его Лектор. — В любое другое время…

Он почесал затылок и состроив брезгливое лицо, сделал собственный вывод:

— Хрен поймёшь этих экспериментаторов! Откуда теперь узнать, что у них было на уме? Они могли списать любой неудавшийся опыт на несчастный случай…

Крот, разглядывая расположенный рядом с бывшим колесом обозрения автопарк, на несколько электрических машин, задал вполне уместный вопрос:

— Аттракцион с машинками, наверное, тоже запитан от вимана? Какие на нём хотели провести опыты?

Видимых следов нестандартного подключения не было и сталкеры решили не испытывать судьбу. Решив ничего не искать, они вернулись в бункер. Как сказал здравый голос из толпы: «Хрен его знает, куда поедет машина, подай на сетку электрическое напряжение с летательного аппарата. Не удивлюсь, что машинка может полететь или взорвётся на месте, сея вокруг себя осколки металла».

После возвращения на базу Лариса занялась продолжением изучения дневника профессора. Остальным в это время решительно нечего было делать: кто маялся от безделья, бесцельно бродя по переходам бункера, кто глазел на изумрудное свечение, кто поправлял пошатнувшееся равновесия, а Ворон страдал от поэтических порывов.

— Я поэт, зовусь Володя,
От меня вам болт в стакане.

— Нескладно, — вяло заметил Чингачгук.

— Нескладно, зато отражает моё истинное, к вам, отношение, в котором нет места лицемерию.

Появившаяся в дверях Барбариска строго спросила, при этом отдав команду:

— Ну, чего расселись?! Подъём! Нас ждут великие дела…

— Куда теперь топать-то, — спросил её Ворон, — и что с собой брать?

— Как раз недалеко, — ответила бандерша. — В центр. Можно не топать, а доползти. С собой почти ничего брать необязательно, кроме стандартного инструмента. Ну, там гвоздодёр и прочее. Сами знаете что. Бутылку не забудь, алкаш…

— А чего это? — не понял Вова.

— Надеюсь, всё-таки, что вам придётся обмывать находку.

Жук шёл по улице, постоянно озираясь по сторонам и блаженная улыбка посетила его чело. Он томно вздохнул и выдал перл, от которого многие поперхнулись:

— А всё-таки красив наш мёртвый город!

— Он такой же наш, как Эйфелева башня, — мрачно одёрнул его Ворон. — С ума тут все сойдём скоро…

В районе гостиницы «Полесье», чёрные картинки на стене заставили вздрогнуть. Всего лишь контур; без подробностей, но несуществующее движение нарисованной игрушечной машинки ощущалось слишком явственно. Ворону даже послышался скрип пластиковых колёс, катящихся по выщербленному асфальту. Девочка, сидевшая в сгорбленной позе возле открытой двери, заставила, даже не вздрогнуть — подскочить на месте. Ворон был готов поклясться, что слышал всхлипывания.