Безмолвие

Когда они дошли до заросшей травой обочины и канавы, за которой начинались заросли, Хью порадовался тому, что под ногами снова мягкая почва. Он улыбнулся Келли и детям и кивнул Линне. Теща страдала молча, как всегда. Хью это обыкновенно выводило из себя, поскольку хотя сама Линна считала себя слишком гордой, чтобы принимать помощь, он находил это просто глупостью. Они родственники, семья, и если уж они не смогут ее поддержать, то кто сможет? Однако сейчас Хью был рад этому. В глазах Линны он видел боль, но он понимал, что в настоящий момент нельзя заводить об этом речь из-за Элли и Джуда. Хью не хотел опять видеть, как они плачут.

Больше всего его беспокоил Джуд. Бедный мальчик, ему всего десять лет, а он уже такого насмотрелся! Хью поражался тому, как быстро изменилось его отношение к сыну. Всего каких-нибудь несколько дней назад он разозлился бы, если бы застал Элли за тем, что та показывает брату фильм ужасов, однако сейчас ужасы происходили наяву. Хью не предпринял ничего, чтобы избавить мальчика от вида трупов вдоль дороги. Возможно, в своей панике он начал сознавать, что для того, чтобы выжить в новом мире, его сын должен этот мир понимать.

Хью взглянул на часы. Времени было уже половина четвертого, и еще через час начнет темнеть. Он не хотел проводить ночь на улице. Кров для человека – основополагающая потребность, и самому Хью прежде никогда не приходилось об этом беспокоиться. Непривычно было сознавать, что он не знает, где они будут ночевать, как продержатся до рассвета. Возможно, будет очень холодно, поднимется ветер, утром, возможно, будут заморозки. Смогут ли они в таких условиях спать под открытым небом? Хью не хотел даже думать об этом. Все те программы о выживании в дикой среде, которые он смотрел, воспринимались как развлечение. Сейчас Хью сожалел о том, что не смотрел их внимательно.

Что, если всего одна холодная ночь их убьет?

Безопасно ли спать на холоде, или же лучше двигаться?

Хью начинал паниковать. Сознательно отправившись в малонаселенный район, они подвергли себя опасности другого рода. Это было нелепо, в это было невозможно поверить, однако это являлось свидетельством того, как быстро все менялось.

Хью углубился в лес. Первым делом он перебрался через придорожную канаву, внимательно смотря себе под ноги, прежде чем сделать очередной шаг. Земля понижалась, к счастью, не так круто, как опасался Хью, и первое время пробираться среди деревьев было совсем просто. Опавшая листва перегнила под постоянными дождями; всего несколько недель назад эта тропа была смертельно опасной, сухие листья громко хрустели бы под ногами. Хью двигался первым, ступая медленно, каждый раз, прежде чем поставить ногу, убеждаясь в том, что в траве не прячутся ветки или камешки, оглядываясь по сторонам в поисках устроившихся поблизости веспов. Несколько тварей кружились между деревьями, уворачиваясь от стволов, но основная часть пролетала выше, над голыми ветками.

Склон стал круче. Лес заканчивался, и впереди уже была видна опушка. Дальше простиралось открытое поле, утыканное бурыми засохшими папоротниками и усеянное каменистыми осыпями. Что находилось еще дальше, Хью не мог разглядеть, но он уже начинал сомневаться в том, что правильно выбрал маршрут.

Ему хотелось держаться подальше от дороги, потому что дорога означала присутствие людей.

Однако этот путь кардинально сократил шансы найти хоть какое-нибудь укрытие. Вдоль дороги стоят дома, фермы и пивные, и в одном из этих мест можно было бы устроиться на ночь, а может быть, и на более долгий срок. Движение напрямую через безлюдную местность означало то, что наткнуться на какое-либо строение можно будет только по чистой случайности.

Подняв руку, Хью обернулся к своим близким.

Ему было не по себе от того, что он не мог говорить. Он хотел поделиться с близкими своими мыслями, обсудить их. Пусть им повезло чуть больше, чем остальным, – они могут общаться без слов, – Хью еще никогда раньше так остро не ощущал потребность говорить, издавать звуки. Ему нравились тишина и спокойствие, но сейчас он понимал, что еще больше ему приятны голоса его близких.

– Может быть, вернемся обратно? – показал знаками Хью.

– Только не туда! – возбужденно ответил Джуд.

Элли молча покачала головой. Линна вопросительно подняла бровь.

– Я боюсь, что мы до наступления темноты не найдем ничего подходящего, – сказал Хью.

Келли нахмурилась, и он понял, что она думала о том же самом.

– Мы плохо подготовлены к тому, чтобы ночевать под открытым небом, – сказала она.

«А что, если кто-нибудь говорит во сне?» – подумал Хью. Элли засыпает быстро и спит крепко, но Джуд нередко бормочет во сне, а в прошлом за ним даже замечали случаи лунатизма. Внутри какого-либо строения с этим еще можно будет как-нибудь справиться, но на открытом месте – никак, если веспы летают в нескольких метрах над головой, копошатся в кустах и сидят на ветках деревьев.

И двигаться в темноте невозможно. Они ослепнут, в то время как для веспов день ничем не отличается от ночи.