Безмолвная ясность сознания

— Не так уж много. Таких, как я, было больше. Трава тянулась бесконечно, прерываемая только рекой и ближайшим лесом. На деревьях были зеленые и фиолетовые листья. Я помню… пение. Танцы. Но не такие, как у тебя.

— Что это были за танцы?

— Дикие, — ответил он со смешком, когда разрозненные, расфокусированные воспоминания промелькнули в голове. — Люди скандировали и били в барабаны, все быстрее и быстрее, и ритм был таким громким, таким сильным, что почти всем пришлось двигаться под него. Что они и делали. Просто… двигались так, как им говорила песня.

Абелла подняла голову, и Тентил, открыв глаза, увидел, что она улыбается ему сверху вниз.

— Я думаю, это первый раз, когда я услышала, как ты смеешься, — сказала она.

Он снова усмехнулся, это было приятно.

— Я тоже.

Что-то в ее глазах смягчилось.

— У нас на Земле есть танцы, подобные тому, что ты описал. Я почти могу себе это представить.

— Все в вашем мире танцуют так, как ты?

— Есть много людей, которые танцуют лучше меня. Но нет… только те, кто годами тренируется, могут танцевать так, как я, — она наклонила голову, подняла прядь его волос и накрутила ее на палец. — Я любила танцевать с детства. Моя мама тоже была танцовщицей, поэтому я все время наблюдала за ней, очарованная тем, как она двигалась. Она рано ушла на пенсию после рождения детей и начала преподавать в классах. Как только я научилась ходить, я танцевала с ней, всегда стремясь узнать больше.

Абелла усмехнулась.

— Папа обычно приходил домой после работы и видел, как мы тренируемся, он брал меня на руки и кружил, кружил, кружил. Я была его маленькой балериной. После окончания средней школы я пошла в школу исполнительских искусств, надеясь со временем стать профессиональной танцовщицей. Я возвращалась с репетиции в ту ночь, когда меня похитили.

Хотя она говорила широко на универсальном наречии, несколько ее слов, например, «балерина», были на ее родном языке, и его переводчик не смог их толком понять. К счастью, ее история дала ему достаточно информации, чтобы понять общий смысл — танцы были ее жизнью. Это было то, что она выбрала, что она любила.

Первый раз, когда он добился чего-то для себя, чего-то, чего он желал, был, когда он последовал за Абеллой на танцпол в Искривленных Пустотах.

— Каково это — иметь семью? — спросил он. Его собственные воспоминания были такими далекими, а опыт таким другим, что он не мог себе этого представить.

Ее улыбка, которая погасла, когда она заговорила о своем похищении, вернулась, хотя и не была такой широкой и яркой, как раньше.

— Как будто ты никогда не бываешь одна. Не имеет значения, провели ли вы часы, дни или месяцы, не видя друг друга, вы знаете, что всегда рядом. Семья возвышает, заботится, подбадривает, и даже если вы не всегда ладите, вы знаете, что все еще любите друг друга.

Челюсти Тентила сжались. Это было тем, в чем он отказал ей, отказавшись везти ее в посольство земли. Это было то, чего жаждала его пара с тех пор, как ее похитили, то, чего она жаждала больше всего на свете. Эмоции внутри него, движимые первобытными инстинктами, были противоречивыми — он хотел ее, нуждался в ней, не мог отпустить, но он также хотел сделать ее счастливой. Он хотел исполнить каждое ее желание. Он хотел забрать у нее печаль и боль.

Но он не мог пойти в посольство Земли. Если он даст ей то, что она хотела, если он даст ей это, он потеряет ее.

Абелла погладила его по щеке.

— Что случилось, Тентил?

— Я не тот, кого ты выбрала, — сказал он, выдавливая слова из своего истерзанного горла. — но я хочу быть всем этим для тебя.

Слезы навернулись на ее глаза, когда она всматривалась в его лицо. В них был конфликт — тоска, печаль, неуверенность, даже намек на привязанность, все в хаотичном, неразборчивом водовороте. Ее губы приоткрылись, как будто для того, чтобы заговорить, но она закрыла их и наклонилась вперед, чтобы вместо этого провести ими по его губам.

Он обнял ее и запустил руку в темные волосы, прижимая ближе и углубляя поцелуй. Она открылась, и языки встретились, когда они попробовали друг друга на вкус.

Тепло разгорелось в его груди и распространилось по телу, сливаясь в пламя глубоко в животе. Его член пульсировал и медленно твердел по мере того, как его осознание запаха, вкуса и ощущений усиливалось.

Прервав поцелуй, Абелла открыла глаза и встретилась с ним взглядом. Она скользнула вниз по его груди, раздвинула бедра по обе стороны от него, села и прижалась лоном к головке члена. Медленно, очень медленно она опустилась вниз, принимая его в свой тугой, влажный жар.

Тентил стиснул зубы и положил руки ей на бедра, зашипев от ощущения, как она обволакивает его.

Она поднялась на колени и так же медленно опустилась на него снова, снова и снова. Ее ресницы затрепетали, но она не сводила с него глаз. То, чего не хватало движениям в скорости и интенсивности, они восполняли нарочитой чувственностью. С каждым продолжительным толчком полученное удовольствие усиливалось нарастающим чувством предвкушения.