Безмолвная служба

Упомянутые отчеты были взяты из судовых журналов субмарин. Из них было видно, что трое командиров оказались зажатыми одновременно между обоими аргентинскими кораблями — и крейсером, и авианосцем. Было похоже, что они сближаются «клещами». Это подвергло бы риску британские корабли, в том числе авианосцы «Гермес» и «Инвисибл». Врефорд-Браун ждал десять лет, прежде чем открыто выступить в интервью «Гардиан» «Я точно знал, что произошло, — сказал он, — и полагаю, что для меня эта ситуация не была чем-то из ряда вон выходящим, и я не знаю, почему другие люди восприняли ее как нечто необычайное»

Он был уверен, что дискуссия вокруг потопления была ненужной, и то, что «Бельграно» сменил курс и удалялся от британской оперативной группы, когда был подбит, было «отвлекающим маневром, с военной точки зрения». Он активно поддерживал смену правил боя, которую произвел военный кабинет по просьбе военных утром 2 мая, что позволило начать атаку, так как крейсер все еще мог представлять собой угрозу для британской оперативной группы. По мнению Врефорд-Брауна, смена направления значила мало. «При подобном положении корабля правила боя недвусмысленно указывали, что мы не можем атаковать. Но мы понимали — с военной точки зрения, которая не совпадала с политической, — что эти правила обязательно надо изменить и корабль нужно вывести из игры», — говорил Врефорд-Браун. Он отправил сообщение о смене курса в штаб-квартиру ВМФ утром 2 мая. Разрешение на атаку пришло днем. Врефорд-Браун описал атаку сухо, без эмоций, как хорошо отрепетированный во время учений момент: получил приказ открыть огонь, услышал, как идут торпеды, услышал и увидел, что они попали в цель. Первым чувством было сознание того, что дело закончилось успехом, и чувство облегчения от того, что удалось поразить цель. «Может быть, мы столкнулись бы с еще большим противодействием, уже со стороны военных, если бы промахнулись, — говорит он. — Гибель человека — всегда несчастье, но я не задерживаюсь на этом. Думаю, что мысли об этом не задевают меня потому, что, в конце концов, каждый, кто посвящает себя вооруженным силам, должен принять тот факт, что, если будет необходимо, он будет убивать. Мы были на подводной лодке и нападали на корабль как на людей. В реальности этих людей не видишь и не слышишь — все происходит на расстоянии. Поэтому я ничего не представлял себе, как вы, может быть, полагаете».

После атаки лодка начала уклоняться от преследования. Ее преследовали эсминцы из сопровождения «Белырано». Врефорд-Браун гордился своей командой. Все действовали согласованно, и если какая-нибудь лодка должна была произвести атаку, то Врефорд-Браун был доволен, что ею стала именно «Конкерор», — хотя он и допускал, что политическая шумиха по поводу того, как правительство руководило делом с «Бельграно», заставит его язвительно улыбнуться.

Интересно, что немного по-другому увидел происшедшее младший офицер «Конкерор». Выдержки из его дневника тоже были опубликованы в «Гардиан». Лейтенант Нерендра Сетия писал:

«В тот день я узнал, что значит страх. В 14.00 мы получили приказ потопить “Бельграно”, несмотря на то что он был за пределами запретной зоны. Мы выслеживали его больше 25 часов и наблюдали за ним обычно через перископ. После преследования мы, около 15:00, заняли боевую позицию и приготовились к атаке. В центральном посту держалось напряжение. Около 16:00 мы выпустили три торпеды «Марк-VIII». Атмосфера была накаленной... через сорок три секунды после выстрела мы услышали первый взрыв, за ним последовали еще два... отсек наполнилась шумом и гамом, 30 человек кричали и поздравляли друг друга».

Сетиа упоминал, что командир приказал подготовиться к атаке и предпринял срочные меры по отходу, резко погрузившись на 150 метров. Около часа лодка неслась на полной скорости, и неожиданно оказалось, что ее не преследуют: