Безмолвные компаньоны

Она осталась сидеть на полу, опустошенная, выдохшаяся. Через минуту в коридоре раздались шаги Джолиона. Отворилась и снова закрылась дверь библиотеки.

На ковре лежали тени растущих под окном деревьев. Дюйм за дюймом они удлинялись, ползли по полу. Какая-то часть ее отрешенно размышляла о том, кто заполучит ее раньше – компаньоны или сумасшедший дом. Вероятно, к этому времени миссис Холт уже решила ее судьбу, определила ее участь с помощью проводов, точек и тире. Элси уже представляла себе холод больничной спальни, смыкающиеся вокруг нее белые стены.

Разве она этого заслуживает? Возможно, что это и в самом деле заслуженно. Не из-за компаньонов, а из-за другого. Па, Ма. Она избавилась от них, но они так никогда и не оставили ее, невидимо они присутствовали в ее крови. И в Джолионе.

Прошло, наверное, не меньше часа, прежде чем она услышала шум. Сначала тихое потрескивание, как будто от горящих поленьев в камине. Элси метнула взгляд на камин, но в нем огонь давно прогорел. А звук раздался снова: шепчущий, скребущийся. Прямо у нее за дверью.

Элси наклонила голову, прислушиваясь. На этот раз она различила тихие щелчки. Затем со скрипом отворилась дверь.

От вскрика Джолиона Элси испуганно вздрогнула. Что там – вернулась миссис Холт? Но шагов не было, не звучали и голоса. Только это шуршание, будто шелест ветвей. Или пощелкивание крошечных костей.

Элси осторожно улеглась на пол. Под дверью виднелась полоска света, но, заглянув, она не увидела ничего, кроме коричневого ворса ковра.

Джолион вскрикнул снова.

Она выпрямилась, застонав от боли в ребрах.

– Джо? – Элси снова задергала ручку. Запертая дверь не поддавалась. Он закричал опять, сдавленно выкрикнул какое-то слово… ее имя? – Джолион!

Шум все усиливался. Что-то вращалось, скользило. Ей представились звери, копошащиеся в подлеске, задевая ветки. Боже милостивый, да что же там происходит?

– Элси! – раздался отчаянный вопль, сменившийся влажным бульканьем.

Яростно, как львица, она бросилась на дверь, дергала ручку. Она не могла вырваться наружу. Не могла помочь ему.

Невозможно выдумать более мучительную пытку: слышать и не видеть, не иметь возможности кинуться на помощь. Воздух сгустился, он сжимался, дышать становилось все труднее.

Глаза Элси заметались по комнате в поисках чего-то, чем можно разбить дверь. Взгляд ее упал на туалетный столик… и она вознесла благодарственную молитву. Как же она сразу о них не подумала?

Не обращая внимания на боль в колене, она бросилась вперед и схватила несколько шпилек. Мокрыми от волнения руками она согнула первую, попыталась просунуть в замочную скважину. Не попала. Она попробовала еще раз – и снова промахнулась.

– Черт побери! – руки у нее дрожали, как при малярийном ознобе.

Раздался звук бьющегося стекла.

– Сейчас, сейчас, – наконец, она попала булавкой в отверстие, но та проворачивалась. – Ну же, пожалуйста!

Ш-ш-ш-ш. Шпилька выпала у нее из дрожащих рук. Ш-ш-ш-ш.

Еще один вопль, и голос Джолиона затих. Наступившая тишина оглушала.

Схватив следующую шпильку, Элси зажала ее зубами и, нагнувшись, просунула в замок. К ее облегчению, в нем что-то щелкнуло, и дверь приоткрылась.

В коридоре было тихо. Она выглянула, потом вышла, скрипя зубами от боли. Слева от нее раздались шаги. Повернувшись, Элси увидела Сару – та спешила к ней, с дико вытаращенными глазами. По пятам за ней бежал Джаспер.

– Элси! Что стряслось? Я услышала крики.

– Джолион, – выдохнула Элси. – Джолион.

Глаза Сары чуть не вылезли из орбит.

– Это они?

Из уст Элси вырывались нечленораздельные звуки, заунывные, животные. Никогда она не ощущала такой боли.

– Нет! Господи, прошу, нет!

Не говоря больше ни слова, Сара подставила плечо под руку Элси и помогла ей добраться до библиотеки.

Там царил полный разгром. По полу были разбросаны открытые книги, часть страниц вырвана. Ковер покрывали бумаги, стекло, сухие листья. Когда, спотыкаясь, они прошли дальше, в глубь комнаты, Элси заметила, что занавеси – они колыхались и трепетали на ветру – изорваны в клочья.

– Джолион? – это не было похоже на ее голос – не было похоже и на его имя.

По столу были разлиты чернила, валялись зеленые осколки стеклянного абажура лампы, но кресло стояло пустым.

– Элси! Там!

Она обернулась. Перед камином стоял цыганский мальчик со своим посохом. В плоском лице проглядывало что-то нечеловеческое. Элси взглянула в ту сторону, куда указывал его посох.

По стеклу средней створки разбежалась паутина трещин, расходившихся от неровного отверстия в центре. За выступы стекла что-то зацепилось. Волосы?

Изодранные занавеси отчаянно махали, отталкивая, отгоняя ее. Но ноги Элси двигались сами, против ее воли. Они тащили ее через всю комнату, по ковру, по хрустящим стеклам, к окну, где ветер мог ударить ей в лицо.

Десятки Элси смотрели на нее из осколков разбитого окна, и все разные. Вытянутые, сплющенные, без ртов, с перекошенным, словно тающим лицом. Потом она увидела, что края трещин покрыты кровью.

Судорожно вздохнув, она посмотрела вниз, перегнувшись через подоконник.