Безмолвные тени Раминара (СИ)

Ощущения, которые дарит моему чувственному восприятию внешний мир, настолько непривычны, что я моментально просыпаюсь. Отталкиваюсь от волнообразно покачивающегося матраса и занимаю более удобную позицию для осознания окружающей действительности. Сажусь я, короче, натягивая на себя одеяло и широко распахивая глаза. А опознав рядом вполне определённую темноволосую личность, ещё и рот открываю от удивления.

— Вот, совсем другое дело! — вижу улыбку до ушей и искрящиеся смехом глаза. — А то я уж испугался, что ты до обеда не встанешь! — Сильным движением Ян отталкивается от матраса, вновь подбрасывая меня в воздух. — Одевайся и спускайся вниз. Завтракать!

Провожаю взглядом шикарную фигуру в тёмно-коричневой футболке и коротких шортах того же цвета. Ловлю себя на том, что моя челюсть в нормальное положение так и не вернулась, скорее, даже отвисла ещё больше, и немедленно исправляю досадное упущение. Аж зубы клацнули. Ну ничего себе!

Это я не о качестве эмали, выдержавшей подобный удар, а о ситуации в целом. Как-то не рассчитывала я, соглашаясь на подобное соседство, что Ян будет так бесцеремонно врываться ко мне по утрам. Та-а-ак! А почему Эдер не среагировал на вражеское вторжение?

Ищу глазами своего защитника, заодно рассматривая спальню, в которой провела ночь.

Комната большая, светлая. Белые стены и мебель им в тон, сливочного цвета диван и кресла, медового оттенка ковёр, такие же портьеры, отдёрнутые в стороны и открывающие широкий оконный проём до пола, за которым балкон с прекрасным видом на озеро. И ничего похожего на чёрный глянец в зоне видимости не наблюдается.

Кровать, на которой я сижу, не самая маленькая, двуспальная, и бельё смято только с моей стороны. Значит, сегодня рядом дог не спал. Подозрительно. Впрочем, не только это!

Ахаю от болезненного осознания того факта, что я банально не помню, как здесь оказалась!

Что за безобразие! Вроде как я спиртного вчера не употребляла. Или всё же пила?

Припоминаю ужин, перебирая в памяти попавшие внутрь моего организма напитки. Сок, минералка, чай. Ничего алкогольного. Точно. Откуда же тогда такие провалы в памяти?! Я себя сейчас чувствую, как герой анекдота: «Тут помню, тут не помню, а тут мы селёдку заворачивали».

А вправду, на каком месте заканчивается моё «помню»?

Встряхиваю головой, заставляя себя начать соображать нормально.

Застольный разговор забыть трудно. Как и моё принудительно-добровольное согласие, выцарапанное этим кареглазым шантажистом. И довольную физиономию, которую мне весь вечер демонстрировали.

Что ещё?

Еда. Чего он там назаказывал? Овощной салат, мясо с грибами и картофельным пюре. А! Ещё пироженки — мои любимые, с заварным кремом. Эдеру, кажется, основательный шмат мяса перепал. Ага… С этим разобрались. Дальше.

Вот именно с «дальше» и начинаются некоторые проблемы. Впрочем, нет! Не «некоторые», а вполне определённые! Потому что, хоть убейте, но вспомнить, что было между «чай с пирожными» и «ну, так не честно!» я не могу!

Вывод? Элементарный. Этот гад напичкал меня снотворным. И как только ухитрился! А главное — зачем? Я бы и так поехала с ним. Что ж он за личность такая непонятная?!

Так. Со мной всё ясно. Относительно, конечно. А что с Эдом? Его тоже усыпили? Ой-ой! Как-то мне нехорошо. И страшно. И вообще — нужно всё выяснить!

Поспешно скидываю одеяло, спрыгиваю на ковёр и пугаюсь окончательно, потому что из одежды на мне о-о-очень немногое. Кому за это сказать спасибо? Хватаю сложенные аккуратной стопкой на кресле вещи и привожу внешний вид в приличное состояние, успокаивая себя тем, что сняли с меня не всё, а значит, переходить обозначенных им же самим границ мужчина не стал. Ну, хоть в этом не обманул.

Интересно, он вчера попросил меня надеть платье, чтобы снимать было легче?

Добываю в сумке, стоящей рядом, расчёску, обнаруживаю дверь в туалетно-ванную комнату, любуюсь в зеркало на свою растерянную, помятую физиономию и отправляюсь на поиски столовой. Меня же туда пригласили?

Разведывательная операция заканчивается быстро. Небольшой коридор, в котором, кроме двери в мою спальню, есть ещё несколько, закрытых, и соваться в них я не рискую. Лестница вниз, и сразу вход в просторное помещение.

Внушительный длинный стол, накрытый тёмно-вишнёвой скатертью, вокруг него — стулья. Стены, мебель и паркет — всё из червлёного дерева. Огромные окна в обрамлении бордовых занавесей, и только яркий солнечный свет спасает это мрачноватое помещение, делая его более светлым и уютным. Ночью здесь, наверное, жутко.

Пробежав по мне заинтересованным взглядом, сидящий где-то очень далеко Подестов морщится.

— Опять брюки? — вздыхает обречённо. — Садись, — кивает на место рядом. — Чай? Кофе? — смотрит вопросительно, ожидая ответа.

— Чай, — решаю на первый вопрос не отвечать. Подхожу, приземляясь на мягкое сиденье и наблюдая, как он наливает коричневый напиток в пододвинутую ко мне чашку.

— Сахар, — на смену заварочному чайнику является сахарница. Правда, всего лишь опускается рядом. — Есть омлет, булочки, масло… — продолжается перечисление.