Безмолвные воды (ЛП)

А еще у нее случались панические атаки. За все годы нашего знакомства я никогда о них не знал. Она держала все это в себе. Я узнал об их существовании только тогда, когда пару раз тайком оставался ночевать в ее комнате. Иногда она так металась во сне, что я готов был поклясться – кошмар доведет ее до сердечного приступа. Когда я будил ее, она вскакивала с широко распахнутыми от ужаса глазами, словно не понимала, кто я и зачем к ней прикасаюсь. Она сворачивалась клубком и затыкала уши, словно слышала голоса, которых не было. Тело было покрыто потом, руки дрожали, дыхание прерывалось. Иногда она пальцами обхватывала горло и тяжело и неровно дышала.

Всякий раз, когда я пытался докопаться до сути, Мэгги отталкивала меня. Между нами возникали споры, в которых единственным крикуном был я. Спорить с тем, кто не кричит на тебя в ответ, гораздо хуже, чем с тем, кто швыряется стульями. Ты чувствуешь себя беспомощным, словно кричишь на каменную стену.

– Скажи хоть что-нибудь! – умолял я. – Дай какую-то ответную реакцию!

Но она всегда оставалась спокойной, и это еще больше выводило меня из себя. Я сломал голову, пытаясь выяснить, что съедало ее изнутри все эти годы. Меня сводило с ума то, что я не мог избавить ее от этой боли.

До Мэгги у меня было достаточное количество девушек, и мне всегда это казалось делом нехитрым. Предполагалось, если нам есть о чем с ними поговорить, то это значит, что мы похожи. А если у нас общие интересы, мы можем быть вместе. В своих прошлых отношениях я никогда не сталкивался с тем, что мне нечего сказать. Мы все время разговаривали, иногда часами. Когда дело шло к молчанию, это всегда чувствовалось, и я тут же находил новую тему для разговора.

Но с Мэгги все было не так. Она не отвечала на слова. Но во время последней панической атаки я понял, как ей помочь. Раньше я кричал на нее, требуя, чтобы она впустила меня в свои мысли, но это никогда не срабатывало. Когда я умолял о том, чтобы получить шанс и попробовать понять, она отстранялась. Помочь здесь могла бы музыка. Музыка сможет помочь. Мне всегда помогала. И когда Мэгги плакала, сидя в кровати, я погасил свет в ее спальне и включил на iPod песню «Побыть наедине с тобой» Суфьяна Стивенса.

С первого раза это не помогло. Со второго тоже. Но я спокойно сидел, включал песню сначала и ждал, когда дыхание Мэгги выровняется.

– Ты в порядке, Магнит, – говорил я ей время от времени. Не знаю, слышала ли она меня, но надеюсь, что да. Только на одиннадцатом повторе песни она наконец-то пришла в себя. Мэгги вытерла глаза и потянулась за листом бумаги, но я покачал головой и похлопал по месту на полу рядом с собой. Мне не нужно было от нее никаких записок. Иногда молчание говорит громче всяких слов.

Она села напротив меня, скрестив ноги, и я выключил музыку.

– Пять минут, – прошептал я, протягивая к ней руки. – Только пять минут.

Мэгги вложила свои руки в мои, и мы пять минут тихо и неподвижно сидели, глядя друг другу в глаза. А в следующую минуту уже не могли сдержаться от смеха – это выглядело немного глупо. Потом еще с минуту мы беззвучно хихикали. А на третьей минуте Мэгги начала плакать. На четвертой мы уже плакали вместе, ведь ничто не может ранить сильнее, чем видеть в ее глазах такую отчаянную тоску. Но на пятой минуте мы уже улыбались.

Она облегченно выдохнула. Я тоже. Словно каждый из нас выпустил на свободу то огромное чувство друг к другу. Я понял, что именно за эти секунды узнал ее лучше всего. И именно в эти секунды она узнала больше обо мне.

Я не знал, что в минуты безмолвия можно так отчетливо слышать чей-то голос.

Глава 13

Мэгги

Брукс больше не расспрашивал меня о причинах панических атак, и я была этому рада. Я была пока не готова говорить об этом. Хотя знала, что когда придет время, он с готовностью выслушает, и это значило для меня больше, чем он мог себе представить.

Вместо того, чтобы проводить наши каникулы за серьезными разговорами, мы наполнили это лето поцелуями, между которыми составляли список желаний для совместного будущего. Мне нравилась его вера в то, что я когда-нибудь покину этот дом. Мне нравилась идея увидеть мир рядом с ним.

– Мэгги, это будет потрясающе. Плюс, я поступаю в колледж в соседнем городе, поэтому смогу каждый день после учебы приезжать повидаться с тобой. Это будет несложно, – часто говорил Брукс. Его уверенность как никогда обнадеживала меня.

А потом мы возвращались к поцелуям. Мы только и делали, что целовались.

Я совсем неопытна в искусстве удовольствия, что не удивительно, ведь у меня никогда не было ни парня, ни возможности попрактиковаться в том, чем обычно занимаются люди, состоящие в отношениях. Всякий раз, когда, приходя ко мне, Брукс давал волю рукам, я напрягалась. Не потому, что он прикасался ко мне, – я хотела его. Просто потому, что не была уверена, как отвечать на его прикосновения. Я очень смущалась и ненавидела себя за это. Казалось бы, я прочитала достаточно книг, в которых присутствовал секс, чтобы точно знать, как нужно прикасаться к своему парню, но это было далеко от истины.