Безмолвные воды (ЛП)

– Тебя и не приглашали! – крикнула я в ответ.

Спустя всего несколько минут в мою комнату вошла мама и, прищурив глаза, спросила:

– У вас, девочки, была очередная битва, да?

Я пожала плечами.

– Просто она снова разыгрывала драму.

– Для двух лучших подруг вы слишком часто раздражаетесь.

– Да, но это свойственно всем девочкам.

Она улыбнулась и согласилась.

– Ну, ты просто не забывай, что она младше тебя, Мэгги, и у Шерил не так все просто, как у тебя. Она немного замкнутая и со своими причудами – ей непросто приспосабливаться. Ты ее единственная настоящая подруга. И ты ее сестра. Она – твоя семья, а что делают в семье?

– Заботятся друг о друге?

Мама кивнула и поцеловала меня в лоб.

– Правильно. Мы заботимся друг о друге даже в самые трудные дни.

Каждый раз, когда мы с Шерил вступали в противоборство, мама говорила мне это. В семье все заботятся друг о друге. Особенно в трудные дни, когда даже не хочется никого видеть. Я помню, когда она сказала это впервые. Они с папой усадили нас в гостиной – Келвина, Шерил и меня – и сказали, что было бы здорово, если бы мы стали называть их мамой и папой. В этот вечер они поженились, и мы официально стали семьей. Когда мы сидели там, мама с папой попросили нас взяться за руки и пообещать, что мы будем всегда заботиться друг о друге. Потому что так поступают в настоящей семье.

– Я попрошу прощения, – прошептала я себе под нос, говоря о Шерил. В конце концов, она моя лучшая подруга.

Остаток дня я провела, планируя свадьбу. Я мечтала о свадьбе с тех пор, как мне исполнилось семь – то есть, очень давно. Меня мучил вопрос: какую музыку любит Брукс. Поскольку он не разрешил мне послушать, я должна была сама догадаться. Они с Келвином частенько баловались с папиной гитарой, бренчали на ней каждый вечер и говорили, что когда-нибудь станут известными музыкантами. Сначала я не особо в это верила, но чем больше они практиковались по вечерам, тем лучше у них получалось. Возможно, они смогли бы сыграть на свадьбе. Кроме того, я могла бы выбрать его любимую песню для моего торжественного выхода. С другой стороны, всю прошлую неделю они с братом пели «Сексуальную попку» Джастина Тимберлейка, и лично мне она не казалась подходящей для бракосочетания. Может быть, для нашего первого танца?

***

Каждую ночь после того, как папа с мамой укладывали нас в кровати, я слышала играющую внизу, в гостиной, музыку. Это всегда была одна и та же песня – «Ты волнуешь меня» Сэма Кука – под нее они танцевали первый танец. На цыпочках выходя из комнаты, я подкрадывалась к перилам лестницы и смотрела вниз. Свет был выключен, папа брал маму за руку и спрашивал:

– Потанцуешь со мной?

Он задавал этот вопрос каждую ночь, а потом они начинали танцевать. Папа кружил маму в танце, и оба хихикали, как дети. У мамы в руках был бокал с вином, и, когда папа наклонял ее, немного вина выплескивалось на белый ковер. Они еще больше смеялись над устроенным беспорядком и только крепче прижимались друг к другу. Мама склоняла голову на папину грудь, и он что-то шептал ей на ухо, пока они медленно танцевали.

Вот такой я видела настоящую любовь.

Настоящая любовь – это вместе смеяться над ошибками.

Настоящая любовь – это шептать друг другу секреты.

Настоящая любовь – это никогда не танцевать в одиночестве.

***

На следующее утро я проснулась в предвкушении предстоящего дня.

– Сегодня репетиция моей свадьба! – закричала я, вскакивая на кровати и размахивая руками. – Сегодня у меня репетиция! Сегодня репетиция моей свадьбы!

Келвин ввалился в мою спальню, протирая руками сонные глаза.

– Боже, Мэгги, ты можешь заткнуться? Сейчас еще три часа ночи, – проворчал он, зевая.

Я улыбнулась.

– Это не имеет значения, потому что сегодня репетиция моей свадьбы, Келвин!

Он разворчался еще больше и даже обозвал меня, но мне было все равно.

В комнату, спотыкаясь, вошел папа, как и мой брат, протирая глаза и зевая. Он подошел к кровати, и я повисла у него на шее, заставляя кружить меня в воздухе.

– Папочка, угадай что? Угадай что? – возбужденно выкрикивала я.

– Дай-ка угадаю. Сегодня у тебя репетиция свадьбы?

Я быстро кивнула и засмеялась, пока он устало кружил меня в воздухе.

– Как ты узнал?

Он ухмыльнулся.

– Счастливая догадка.

– Можешь уговорить ее перестать вопить, чтобы мы могли вернуться в свои кровати? – простонал Келвин. – Это даже не настоящая свадьба!

Я ахнула и собралась возразить ему, что это ложь, но папа остановил меня, прошептав:

– Не все из нас жаворонки. Давай мы все вернемся в свои кровати еще на несколько часов, а потом я приготовлю тебе предсвадебный завтрак?

– Вафли с клубникой и взбитыми сливками?

– И с сиропом, – улыбнулся он.

Келвин с топотом убрал свою сварливую задницу из моей комнаты, а папа уложил меня обратно в кровать и потерся кончиком своего носа о мой, изображая эскимосский поцелуй.

– Постарайся поспать еще несколько часов, хорошо, милая? У тебя впереди длинный день, – он подоткнул мне одеяло – так же, как и каждый вечер.

– Хорошо.

– И, Мэгги Мэй?

– Да?

– Биение твоего сердца заставляет планету вертеться, – сколько себя помню, он всегда говорил мне это.