Безмолвный король

– Нет, не забыла. Просто жду подходящего момента, чтобы засыпать вас вопросами. Думаю, если я буду спрашивать вас от случая к случаю, то вы с большей вероятностью мне ответите. А если я задам все эти вопросы одновременно, то вы, ребята, наверняка что-то упустите. Я дотошная.

Мы проходим через ворота, направляясь прямо к домику у бассейна. Этот архитектурный ансамбль снова лишает меня дара речи. Дом у бассейна выглядел точной копией главного дома, только меньшего размера. Он больше напоминал лофт с двумя спальнями, оборудованный камином, барной стойкой из красного мрамора и лестницей, ведущей в спальню Бишопа, стены которой были целиком выполнены из стекла. Нервы грызут меня изнутри, и я останавливаюсь, молча пытаясь справиться с гневом. Что, если он спал с Хейл? Я не имею права на него злиться, но знаю, что это меня уничтожит. Несмотря на то что иногда я вела себя довольно сумасбродно, я всегда знала, что не позволю другому мужчине фактически заняться со мной сексом – независимо от того, насколько возбужденной я буду в ту минуту. С другой стороны, Бишоп тоже является мужчиной. Бишоп есть Бишоп. Дерьмо.

– Котенок, все будет хорошо. Что бы ни произошло, просто прими это как должное.

Нахмуриваю брови и смотрю Нейту в глаза. Я знаю, что могу ему доверять, но сейчас это слабое утешение. Я быстро киваю. Я могу это сделать – и сделаю во что бы то ни стало. Мне нужно рассказать Бишопу всю правду и с честью принять последствия. Мы подходим к домику и поднимаемся на маленькое крыльцо. Адреналин в моей крови достигает критической отметки, и как раз в тот момент, когда Нейт собирается постучать (хотя я прекрасно знаю, что он никогда не стучится ни к Бишопу, ни к остальным парням), я поворачиваю ручку и толкаю дверь. На хрен все. Я – Мэдисон, черт возьми, Монтгомери, и Бишоп Винсент, черт возьми, Хейс принадлежит мне.

Смех, раздающийся с кухни, тут же стихает. Бишоп выходит навстречу, и все внутри меня мгновенно сжимается. Он выглядит чертовски разозленным, а разозленный Бишоп всегда представляет собой великолепное зрелище. На нем нет рубашки, и рельеф его подтянутого тела сразу же приковывает к себе мой взгляд. Опустив глаза чуть ниже, я вижу свисающие с его бедер свободные джинсы с разрезами и босые ноги. Мои глаза снова ползут наверх, останавливаясь на болтающейся между его пальцев бутылке «Джек Дэниэлс»^[4] и повернутой козырьком назад кепке, из-под которой выбивается несколько прядей темных волос. Его взгляд наполнен напряжением, и он с легким шипением скалит зубы, с отвращением оглядывая меня с ног до головы.

Вот дерьмо.

Он был в бешенстве.

Он подходит еще ближе, одновременно напоминая опытного солдата, готовящегося к очередному бою, и развязного трудного подростка.

Он… он пьян?

– Бишоп?

Глупый способ начать разговор, но это все, что мне удается из себя выдавить.

– Вот дерьмо, – вздрагивает Нейт, снова хватаясь за дверную ручку. – Эй, котенок, думаю, нам стоить уйти…

Внезапно я чувствую непреодолимое желание сбежать. Как будто мы с Нейтом вошли прямиком в логово льва, и нас вот-вот разорвут на куски. Самое идиотское решение в моей жизни. Как, черт возьми, я могла подумать, что это отличная идея – прийти и расшевелить монстра, которого я же создала? Ну возможно, потому, что, будучи глупой девчонкой, я решила, что монстр меня простит. Монстры не прощают – особенно те, у кого есть татуировки и кто ездит на «Мазерати».

Я сглатываю ком в горле, когда его грудь касается моей. Быстро отступив назад, я ударяюсь спиной о висящий на стене холст.

Его нос вплотную прижимается к моему, и я зажмуриваю глаза. Я не могу их открыть. Не могу смотреть ему в лицо.

– Открой свои чертовы глаза, котенок, – дьявольски шепчет он, мягко касаясь своими губами моих.

Это звучит так нежно, что я ведусь и открываю глаза. Ужас охватывает мое тело, когда я вижу, что его зрачки расширены, а сами глаза стали полностью черными. Они выглядят неуравновешенными, невменяемыми и изувеченными. Бишоп потерял контроль. Он всегда говорил, как ненавидит напиваться, и это действительно было ему не свойственно. Он нес ответственность за тех, кто его окружает. Сейчас я чувствую себя совершенно дезориентированной – Бишоп в таком состоянии был неизведанной территорией.

– Уходи, чувак, – произносит он, не сводя глаз с меня, но обращаясь к Нейту.

Его бедра медленно вдавливаются в область моего таза, прижимая меня к стене. Он подносит бутылку к губам, делает глоток, не отрывая от меня взгляда. Опустив руку с бутылкой, он прижимает вторую к стене рядом с моей головой, лишая меня возможности уйти. От него пахло Бишопом. Мятой, кожей, легкой ноткой одеколона и мыла, а теперь еще и виски. Дерьмо. Он наклоняет голову в сторону Нейта, который до сих пор не двинулся с места.

– Я разберусь с вами в эти выходные. Тем способом, которым мы решаем наши вопросы. А сейчас убирайся отсюда к черту, бро.

– Что здесь происходит? – шутливо прерывает нас незнакомый голос.

Я пытаюсь выглянуть за спину Бишопа, но он загородил мне обзор.

– Ну же, котенок. Не хочу, чтобы у тебя появились лишние мысли.