Безмолвный крик

– Полагаете, это правильно? – предостерег доктор. – Моя дорогая, у вас сильнейший шок. Позвольте мне поехать вместо вас. По крайней мере, я смогу проверить, предоставлена ли ему профессиональная помощь и обеспечен ли уход на самом высоком уровне. Я также распоряжусь, чтобы его перевезли домой, как только это будет оправданно с медицинской точки зрения, а пока позабочусь о нем лично, обещаю вам.

Миссис Дафф заколебалась, разрываясь между любовью к сыну и здравым смыслом.

– Позвольте мне хотя бы посмотреть на него! – выговорила она с мольбой в голосе. – Возьмите меня с собой. Обещаю, что не стану мешать вам. Я владею собой!

Доктор раздумывал всего секунду.

– Конечно. Только выпейте немного бренди, чтобы взбодриться, а потом я составлю вам компанию. – Он взглянул на Ивэна. – Уверен, вы закончили, сержант. Все, что вам еще нужно узнать, может подождать до более удобного времени.

Доктор отсылал его, и Ивэн воспринял это с чувством облегчения. Здесь он узнал уже почти всё. Поговорить с лакеем и другими слугами можно потом. Кучер мог поведать, куда чаще всего ездил его хозяин. А ему тем временем нужно встретиться с осведомителями из Сент-Джайлза, как мужчинами, так и женщинами, на которых можно надавить, которым можно задать нескромные вопросы и от которых много чего можно узнать.

– Само собой, – согласился Ивэн, вставая. – Я постараюсь беспокоить вас как можно меньше, мэм. – Пока он прощался, доктор принял у дворецкого графинчик с бренди и плеснул немного в стакан.

На улице начинался снег. Ивэн поднял воротник пальто и быстро зашагал прочь. Интересно, что сделал бы Монк, думал он. Прощупал вопросами, ответы на которые натолкнули бы его на новую версию, а потом принялся бы ее разрабатывать? Поддался бы чувству жалости и сопереживания, как Ивэн? Возможно, излишне эмоциональное отношение помешало ему заметить нечто очевидное…

Ясно, что отец с сыном посещали проституток в Сент-Джайлзе и проявили неосторожность – может, заплатили меньше оговоренной цены, а может, вели себя слишком высокомерно и вызывающе, выставляли напоказ деньги и золотые часы; в итоге какой-то бандит, разгоряченный выпивкой, напал на них, а затем, опьянев от крови, взбесился, как собака…

В любом случае что могла знать про это вдова? Он был прав, решив оставить ее сейчас в покое.

Наклонив голову, чтобы защититься от встречного ветра, Ивэн прибавил шагу.

Глава 2

Рис Дафф провел в больнице еще двое суток, а в понедельник, на пятый день после нападения, его перевезли домой; он сильно страдал от болей и до сих пор не вымолвил ни слова. Доктора Корридена Уэйда приглашали ежедневно, а по мере выздоровления – через день, но, конечно, больному требовался профессиональный сестринский уход. По рекомендации молодого полицейского, расследующего данный случай, и после наведения соответствующих справок относительно профессиональной пригодности доктор Уэйд согласился нанять одну из тех женщин, что вместе с Флоренс Найтингейл ездили в Крым, – Эстер Лэттерли. В силу необходимости она научилась ухаживать за молодыми людьми, получившими в боях тяжелейшие ранения. Выбор был признан превосходным.

Для самой Эстер предложение стало желанной переменой – последнее время она ухаживала за престарелой и весьма требовательной леди, проблемы которой являлись в основном порождением ее воображения и скуки и лишь едва усугублялись двумя сломанными пальцами. Эта леди вполне могла бы обойтись услугами компетентной личной горничной, но ее тешило наличие медсестры и возможность впечатлять подруг бесконечным уподоблением своих страданий мучениям героев войны, за которыми ухаживала Эстер.

А та из последних сил держала язык за зубами, и то лишь потому, что нуждалась в заработке – надо было на что-то жить. Финансовый крах отца означал, что она осталась без наследства. Конечно, старший брат Чарльз позаботился бы о ней, поскольку предполагалось, что мужчины обязаны содержать своих незамужних родственниц, но подобная зависимость была невыносима для такой женщины, как Эстер, вкусившей в Крыму неограниченной свободы и ответственности, бодрящей и пугающей одновременно. Она определенно не собиралась посвятить остаток дней домашней жизни и стать послушной и благодарной сестрой доброго, но лишенного воображения брата.

Эстер твердо решила прикусить язык и воздержаться от уведомления мисс Голайтли о том, что она дура… хотя бы на несколько недель.

Усаживаясь в кэб, который должен был доставить ее к новому месту работы, она думала о том, что независимое положение имеет значительные преимущества. Можно завести себе друзей где угодно, можно самой их выбирать. Чарльз не стал бы возражать против ее дружбы с леди Калландрой Дэвьет; во всяком случае, он не нашел бы серьезных оснований для возражений.