Безмолвный пациент

Основная цель психотерапии состоит не в переделывании прошлого, а в том, чтобы помочь пациенту принять случившиеся события и эмоционально откликнуться на них.

Алис Миллер,

швейцарский психоаналитик

1

Я закрыл дневник Алисии и, положив его на стол, сидел в кабинете, не двигаясь, слушая, как крупные капли дождя громко барабанят по окну. Я пытался осмыслить прочитанное. Оказывается, я сильно недооценивал Алисию Беренсон. Раньше она была для меня как закрытая книга. Теперь, когда книга открыта, ее содержимое удивило меня до предела.

Новая информация породила кучу вопросов. Алисия подозревала, что за ней следят. Удалось ли установить личность того мужчины? И если да, сказала ли она кому-нибудь об этом? Я должен это выяснить. Насколько я понял, Алисия признавалась в своих страхах трем людям: Габриэлю, Барби Хеллман и таинственному доктору Уэсту. А что потом? Больше не говорила о слежке – или доверилась кому-то еще? Следующий вопрос: почему записи в дневнике так странно обрываются? Может, где-то есть продолжение? Например, второй дневник, которого она мне не дала? И вообще, с какой целью Алисия передала мне свои записи? Она явно пытается что-то сказать, причем что-то шокирующе личное. Это жест доброй воли? Признак полного доверия? Или, наоборот, что-то зловещее?

Я думал и о другом… но должен это проверить. Я должен разыскать доктора Уэста – пусть поделится бесценными сведениями о личностных особенностях Алисии, а также расскажет о ее душевном состоянии непосредственно перед убийством. Странно, что он не давал показания на суде. Интересно почему? В материалах судебного дела его фамилия вообще не упоминается. Если б не дневник Алисии, я в принципе не узнал бы о существовании доктора Уэста. Что ему известно? Почему он не участвовал в процессе?

Доктор Уэст… Нет, не может быть! Неужели это одно и то же лицо? Скорее всего, просто однофамилец. Надо выяснить. Я убрал дневник в ящик рабочего стола, запирая на ключ. Но затем, почти сразу, передумал. Отпер ящик и забрал дневник. Такую вещь лучше держать при себе – безопаснее не выпускать ее из поля зрения. Я спрятал крошечную книжечку с записями Алисии в карман пальто. Так безопаснее. Затем перекинул пальто через руку и вышел из кабинета. Спустившись по лестнице, добрался до двери в конце коридора. На ней висела небольшая табличка, на которой значилось: «Доктор К. Уэст». Я даже не удосужился постучать, а просто открыл дверь и вошел внутрь.

2

Сидя за столом, Кристиан ел палочками суши из взятого навынос пластикового контейнера. Он поднял взгляд и нахмурился.

– Тебя стучать не учили?

– Есть разговор.

– Не сейчас. Видишь, у меня обед.

– Я ненадолго. Только один вопрос. Ты когда-нибудь лечил Алисию Беренсон?

Кристиан проглотил порцию риса и непонимающе на меня уставился.

– В смысле? Ты прекрасно знаешь, что я возглавляю бригаду врачей, которые ею занимаются.

– Речь не о Гроуве. Я спрашиваю, лечил ли ты Алисию до того, как она сюда попала? – произнес я, внимательно глядя на него.

Выражение его лица стало ответом на мой вопрос. Кристиан побагровел и перестал жевать.

– Что за бред? – угрожающе спросил он.

Тогда я вынул заветную книжечку и помахал ею перед Кристианом.

– Знаешь, что это? Дневник Алисии. Она начала делать записи за несколько месяцев до убийства и вела их вплоть до того самого дня. Я прочел все, от корки до корки. Думаю, тебе будет очень интересно.

– Ну и при чем здесь я?

– Она упоминает тебя.

– Меня?

– Выходит, ты лечил Алисию до того, как она оказалась в Гроуве! А я и не знал…

– Ничего не понимаю. Тут какая-то ошибка.

– Вряд ли. Несколько лет назад она наблюдалась у тебя частным образом. Ты почему-то не пожелал давать показания на суде, хотя обладал ценнейшей информацией. И более того – не сообщил о знакомстве с Алисией при поступлении на работу в Гроув. Она наверняка тут же тебя узнала. Обман не вскрылся лишь потому, что Алисия не разговаривает!

Я говорил холодно и сдержанно, однако внутри меня бушевала ярость. Не зря Кристиан так сопротивлялся моим попыткам помочь Алисии заговорить! Ее молчание – залог его спокойной жизни.

– Ах ты эгоистичный ублюдок! – процедил я.

– Черт, Тео, на самом деле все не так, как выглядит со стороны, – промямлил он, испуганно глядя на меня.

– Да неужели?

– Что еще она там написала?

– А есть «еще»?

– Дай-ка я взгляну! – Не ответив на мой вопрос, Кристиан протянул руку к дневнику.

– Прости, дневник доверен только мне.

– Зря я ввязался в ту историю, – тихо произнес он, нервно вертя палочки для суши. – Но тогда все казалось совершенно невинным, поверь!

– Едва ли это возможно. Если все это было «невинно», почему ты побоялся вмешиваться, когда произошло убийство?