Безмолвный (СИ)

Оскорбление и комплимент одновременно – как типично. Он совсем не изменился. Предал родного брата, но, похоже, это на нем почти не сказалось. Как я и думал, он все еще следит за мной. Издатель клялся, что никто, кроме избранного круга рецензентов, не видел моей книги, но, несмотря на это, Майкрофт сумел раздобыть экземпляр. Я должен был догадаться. Вероятно, он понял, что именно я пишу, еще до того, как я сам полностью это осознал. Может, установил кейлоггер* на мой лаптоп. С него станется. Такого от него вполне можно ожидать.

Оглядывает меня. Он видит меня насквозь. Кажется, он может прочесть все мои мысли даже теперь. Оценивает, смотрит, не дрожат ли мои руки, скользит взглядом по ноге, как будто она может меня выдать. На мгновение кажется, что так и будет, ногу сводит судорогой. Как будто он специально ее вызвал. Я помню это чувство: он оценивает, чего я сто́ю. Я с самого начала знал: моментально возникшая неприязнь к нему не была беспочвенной. При желании он вполне способен влезть в мой мозг. Если сочтет это необходимым. Зачем он здесь?

- О, не смотрите так, - он сужает глаза, но не “снимает” улыбки. Его лицо – сплошное противоречие. В глазах - холод, а может, и злость. Раздражение. Он не желает тут находиться, так? Ни до меня, ни до книги ему дела нет. Так зачем он пришел? Натянутая, раздраженная улыбка. Весь он – воплощенное изящество манер. Мимика идеальна, но это не улыбка – пародия на нее. Под ней скрыты его недовольство, его истинные мотивы. Под ней скрыто все, что он только пожелает утаить. Ведь ему всегда есть, что скрывать. Но это мне больше не интересно. Вообще. Это больше не имеет никакого значения.

Не стану благодарить, не потружусь даже вежливо поприветствовать. Смысла нет. Никакого.

- Не думал, что вы интересуетесь подобными вещами.

Он приподнимает бровь.

- Разумеется, интересуюсь. Вы, Джон, написали книгу о моем брате.

На этих словах, на словах «о моем брате», я вздрагиваю. Я вижу, что это от него не укрылось, вижу, как он это оценивает. Кладет на весы, проверяет размер и вес. Оценивает меня. Зачем? Он кивает, и не понять, что за этим стоит.

Я поставил его в неловкое положение?

Все это время, начиная с записей в блоге, рассказов в «Стрэнде» и вплоть до выхода моей книги и набросков к следующей, мне и в голову не приходило, что такое возможно. Но ведь Шерлок - его брат. Может, я ставлю его в неловкое положение? Его и его семью? Он не против? Или хотел бы, чтобы я прекратил? Мне никогда ничего такого не говорили. Он мог бы сказать, в любое время. Стоило ему лишь захотеть, и он мог бы остановить меня в любой момент. Я описываю Шерлока ровно таким, каким он и был: резким, порывистым, гениальным, по-своему сердечным, трудным в общении, глубоко одиноким и подчас трудным для понимания. Пару раз я упомянул о наркотиках. Может, все дело в этом? Их родители мертвы, некому воспринимать мои действия как оскорбление, так ведь? Возможно ли, что Майкрофту есть дело до подобных вещей? Мои слова уж точно не ставят его в более неловкое положение, чем та история, когда Шерлок проник на закрытую военную базу, воспользовавшись украденным у Майкрофта пропуском и паролем.

- Даже если вам что-то не понравилось, вносить правки уже поздно.

- Прекратите нервничать, Джон. Все превосходно, - в кармане у него вибрирует телефон. Он игнорирует звонок. – Думаю, мамочке бы это понравилось. Видно, что вы были к нему привязаны.

И до сих пор привязан. Мне неприятно, что он об этом упоминает. Возможно, я покраснел, но это при необходимости можно списать на алкоголь.

- Итак, у вас все в порядке, верно? Вышла книга, подписан контракт на следующие, и вы где-то припрятали кольцо.

Откуда он узнал?

Это…

Черт, это нечестно. Неправильно. Не его дело. Он же ей не скажет? Не посмеет. Это же будет черт знает что.

- Но вы до сих пор так его и не вручили. Почему?

Да, не вручил. Купил в порыве сентиментальности несколько месяцев назад, но так и не смог заставить себя сделать предложение. Я не знаю. Я жду. В какой-то момент мне этого захочется, ведь я люблю ее, она заботится обо мне, она настоящая, она честная, она знает, чего хочет. Она забавная, красивая, и наши жизни полны смысла. Все, кто видит нас вместе, думают: вы только посмотрите на них. Они счастливы. Так подходят друг другу. Писатель и издатель. Идеальная пара. Она обнимала меня, гладила по голове, когда умерла Гарри. Она сжимала мою руку во время заупокойной службы. На нее можно положиться. Она любит меня. Правда любит.

- Думаю, вам следует это сделать, - говорит он и указывает длинным пальцем на тот конец зала. Мэри. С трудом удерживает в руках стопку книг в твердом переплете. Моих книг. Я сидел и пил пинту за пинтой, злился на смокинг и шум, а она работала. Старалась. Для меня.

Он прав. Нужно отдать ей кольцо, сделать предложение.

Но не сейчас. Не сейчас.

Он пытается увести меня от темы.